Но Кира не может. Больше, чем на шаг ступить. Обратно.

Она зажимает рот рукой.

— Подойди сюда, — продолжает просить он, — подойди же.

Она мотает головой.

— Я хочу! Но я не могу!

— Я же сказал, что дам тебе гарантии. И я сказал, что распишемся. Я же сказал, что все исправлю.

— Не надо ничего исправлять! Ты — такой, как ты есть! — Она бесцельно оборачивается, а потом снова на него смотрит. — Мне просто нужно время.

— Ты убежала сейчас! После… Говори уже, сейчас же!

— Я не знаю, что ты думаешь на самом деле. Ты хорошо говоришь, Рома. Очень хорошо! Лучше всех! Но иногда… ты не такой совсем! Я хочу быть в… безопасности!

— Ты в безопасности, — дрожащим голосом откликается он, — я не вру и не придумываю, Кира. А вот ты… Может, я тоже хочу быть в безопасности!

— Вот! — орет она. — Ты всегда это делаешь! Выигрываешь словами.

Он отходит дальше, к багажнику, но через некоторое время возвращается. Кира теперь вообще не знает, как сдвинуться с места.

Десяток шагов по дороге до капота.

— Почему тебе страшно было? Когда мы сексом занимались? Если ты не скажешь прямо, клянусь, мы отсюда никогда не уедем.

Кира старается собрать образы и чувства в кучу, и не смотрит на него:

— Потому что я неуверенно себя… не совсем так себя чувствую. Не могу расслабиться. Я всегда… слишком бурно на тебя реагирую.

Он шепчет что-то, но она разобрать слова не может.

— Ничего, что я тоже бурно реагирую? Нас тут двое, как ты любишь говорить!

Она смотрит на него невидящим взором, слегка раскачиваясь. Он протирает лицо ладонями, и упирается кулаком в капот.

— Тебе хуево сейчас, я знаю. Потому что… как мудак я поступил. Что мне сказать? Я хочу, чтобы ты через это перешагнула, потому что я люблю тебя.