В Юрии в силу специфического уклада личности стремление первенствовать выражалось особенно ярко. Он не осознавал, как влияет на его отношение к Ольге это глубинное внутреннее побуждение, а только чувствовал неуемное желание, чтобы супруга рядом с ним блистала, притягивая восторженные взгляды других мужчин. Отдавая себе ясный отчет, что жена, имея все предпосылки быть неотразимой, вполне способна стоять в ряду самых первых красавиц и для этого ей требуется лишь соответствующе одеваться, Юрий только еще сильнее хотел этого, и меньшее стало для него сродни несправедливому поражению, бесплодно упущенной возможности. Упорно старался он подтолкнуть, мотивировать Ольгу выглядеть впечатляюще и ярко, делая это наиболее очевидным, простым и удобным для него, но в то же время наименее эффективным и самым болезненным для нее способом — открытыми упреками и прямой критикой. Постоянно обращал он внимание жены на ту или иную эффектную женщину, подчеркивая их наряды, прически, походку и не желая замечать, что этими сравнениями терзает и без того очень израненное женское самолюбие супруги.

Критика Юрия в отношении ее внешнего вида, нескончаемые сравнения, а порой и прямые указания привели к тому, что Ольга начала пытаться в меру своих сил соответствовать желаниям мужа. Однако ей, с раннего детства обладающей кучей самых разных комплексов, робкой, стеснительной, во многом неуверенной в себе, было невероятно тяжело выглядеть броско и заметно. Для удовлетворения запросов супруга ей приходилось идти вопреки своему собственному желанию одеваться мило, но скромно, каждый раз буквально перебарывая себя. Нося яркие, впечатляющие, притягивающие внимание наряды, Ольга ощущала себя не в своей тарелке, становилась зажатой, скованной, но под давлением мужа то и дело шла на это, не без удовольствия, впрочем, подмечая его восторженность, искорки в глазах, направленную на нее былую страсть, когда ей удавалось выглядеть эффектно.

Если на каком-нибудь мероприятии, свадебном торжестве, в гостях у друзей или просто на прогулке по улице жена была на высоте, ничуть не уступая окружающим женщинам, Юрий пребывал в самом приподнятом и воодушевленном настроении. Когда Ольга выглядела безукоризненно, ни одна другая женщина не интересовала его, он вовсе не обращал на них внимания, был особенно весел, ласков с супругой и весь буквально лучился восторженными эмоциями.

Но если жена терялась среди остальных дам, очевидно уступая им, или тем более смотрелась не лучшим образом, Юрий находился в крайне неблагоприятном расположении духа, как это было на последней корпоративной вечеринке у него на работе в конце мая. На то мероприятие Ольга пришла уставшая после трудового дня, не успев поправить макияж и сделать прическу, но еще более возмутила мужа тем, что надела очень неудачные разношенные босоножки, из которых ее хрупкая стопа то и дело норовила выскочить, нелепо выдаваясь вперед. Разочарованный внешним видом супруги, Юрий начал смущаться, стесняться ее и потому несознательно, сам того не замечая, стал всячески дистанцироваться от жены: он буквально сторонился Ольги, избегал и игнорировал, за весь вечер не перемолвившись с ней и пятью фразами. Не зная никого на корпоративном мероприятии мужа, она ходила за ним как неприкаянная, а он вовсе не обращал на нее внимания, общаясь исключительно с коллегами, порой даже не удосуживаясь представить ее им. Воспоминания о том вечере глубоко запали в душу Ольги вместе с множеством прочих подобных, не менее обидных и горьких.