«Постарайся найти предлог остаться на острове, когда для визиря придет время покинуть его».

Катриона тут же сожгла записку в жаровне, удивляясь, что Эстер уже известны планы визиря, в то время как она сама только что узнала, да и то лишь часть.

Непривычная к восточным нравам, она не знала, что быть в курсе происходящих событий здесь чрезвычайно помогают сплетни. Так случилось, что в то самое время, когда визирь встречался с султаном, у матери Мухаммеда была в гостях Эстер Кира. После ухода визиря султан отправился к матушке на чашечку кофе, где встретил и свою старинную знакомую Кира. Желая развлечь женщин, он поведал, сколь неохотно расстается его верный друг Чикала-заде со своей второй женой. Все они весело посмеялись над проблемами визиря, а Эстер Кира, возвратившись домой, поведала Френсису Стюарту-Хепберну, что, возможно, через несколько дней он сможет воссоединиться со своей женой.

План побега был довольно прост. Им следовало дождаться, чтобы визирь со своими людьми покинул столицу и удалился на приличное расстояние, чтобы лорд Ботвелл и Конелл могли напасть на остров. Пройдет несколько дней, прежде чем в особняке обнаружат отсутствие Инчили и Мары. К этому времени все они уже будут на просторах Эгейского моря.

Обо всем этом Катриона ничего не знала и, когда они прибыли на остров, с удовольствием отправилась показывать Сюзан сад. Они были здесь одни, если не считать молодого евнуха Фейсала. Лодка визиря сразу же отправилась в обратный путь. Катриона показала слугам две крошечные комнатки, где они должны были находиться, когда на остров приедет хозяин. От них требовалось всегда быть под рукой, но оставаться невидимыми.

В первый же свой приезд визирь тут же приказал Катрионе снять все одежды.

– Я трачу целое состояние на туалеты и драгоценности, чтобы порадовать вас, мой господин, а вы так редко позволяете мне все это носить, – она попыталась было протестовать.

– Надевай для своих подруг. Я люблю тебя такой, какой создал Аллах.

Насупившись, она стала медленно и чувственно снимать один предмет одежды за другим, а его глаза при этом разгорались голодным блеском. Когда Сюзан подала ужин, Катриона обратила внимание, что все блюда были обильно сдобрены специями, которые разжигали любовную страсть, и внутренне поежилась, понимая, что в ближайшие три дня отдыха не предвидится.

Когда ужин закончился и со стола было убрано, визирь сказал Сюзан:

– Ты можешь идти спать, Мара, но Фейсалу передай, чтобы был наготове и ждал в своей комнате.

– Да, хозяин, – с поклоном ответила Сюзан, выходя из комнаты.