Норма проводила к выходу доктора Фостера. Мейбл присела на край кровати и погладила Антонэна, притворявшегося спящим, по черным волосам.

— Наш малыш меня беспокоит, Лисбет! — Она вздохнула. — Почему он так часто причиняет себе вред? Ему ведь всего пять лет! Если так пойдет дальше, в школе с ним может случиться что-то куда более серьезное.

— Он бесстрашен, ма, и уверен, что справится с любой опасностью. Я посижу с ним сама.

— Хорошо. А я пока оденусь должным образом. Могу я попросить гостя подождать нас в гостиной? Я так радовалась, что сегодня он у нас обедает, и что же? Я предпочла бы перенести застолье.

Элизабет кивнула, соглашаясь. Мейбл неуверенно улыбнулась Жюстену и вышла.

— Я не понимаю по-английски, — сказал молодой человек, — но совершенно ясно, что мне лучше уйти.

— Да, ты прав. Ма расстроена, как и я. Очень жаль, ведь я так радовалась! Перенесем обед, хорошо? Завтра в полдень? — предложила она. — Когда ты уезжаешь во Францию?

— Что, если у меня не было намерения уезжать, раз уж я тут, в Новом Свете? — сказал он с вызовом, обиженный ее вопросом. — Не волнуйся, я понимаю, что здесь я лишний. Я это понял, еще когда побеспокоил тебя в день помолвки.

— Ты собирался остаться жить в Америке? — спросила она, раздражаясь в свой черед. — А как же Ирэн, твоя будущая жена? В последнем письме дедушка Туан рассказал, что вы прекрасно поладили.

— Элизабет, я совершенно равнодушен к Ирэн. Да, она девушка приятная, миловидная, но чувств у меня к ней нет.

— Когда-нибудь появятся, — проговорила она, задыхаясь от ревности. — Это произойдет со временем. Чем дольше ты будешь спать с ней рядом, тем чаще будешь ее целовать. А когда родится ребенок, ты полюбишь обоих, мать и дитя.

— Так далеко мы пока не зашли, — сказал Жюстен.

— Жюстен, умоляю, оставь меня наедине с Антонэном! Побудь в гостиной, ты наверняка видел, где она, когда мы шли через холл! Я скоро приду.

Он молча подчинился. Элизабет успела заметить, что на пиджаке у него кровь Антонэна, которого Жюстен нес на спине. Она всхлипнула — от пережитого страха и от досады, — быстро склонилась к сыну.

— Милый, я знаю, ты не спишь, — шепнула она Антонэну на ушко. — После падения ты ни разу со мной не заговорил. Я хочу знать, что случилось. Я догадываюсь, но могу и ошибаться.

Она легонько чмокнула его в щеку, потом в нос. Антонэн заморгал, словно бы просыпаясь.

— Мне стало страшно, — жалобно, едва слышно проговорил он. — Ты куда-то пошла с этим господином, и я спрыгнул с карусели за тобой!

— Сокровище мое, я бы никогда не оставила тебя одного! Я всего лишь отошла на пару шагов.