Наверное, я все-таки даю слабину и позволяю эмоциям выйти из тени, потому что лицо Меркурия тоже меняется и теперь он смотрит на меня уже с интересом.

— Забавно. - Он отшивает официантку, которая трется возле нашего стола. Девчонка наверняка просто нашла повод подойти, и дело совсем не в том, что у них как раз подоспела свежая порция горячих плюшек. - Я ожидал другую реакцию.

— Здесь не очень чисто, - киваю на пол, - извини, что я не встала на колени.

— Разве жена не должна выгораживать своего мужа даже ценой грязных штанов?

— Время сейчас тяжело, - позволяю себе ядовитую улыбку, - жены уже не те. Это тебе скажут в любой мужской группе.

— У меня нет времени копаться в мусоре. - Максим точно так же отравлено хмыкает в ответ.

— Тогда не будем ходить вокруг да около. - Я за секунду вспоминаю все те фильмы, в которых героини после долгой разлуки с героем представали перед ним в новом амплуа Снежной королевы, чтобы скрыть годы страданий и свои настоящие чувства. Все они держали спину ровно и вежливо улыбались, а на их лицах никогда не было эмоций. Все это я повторяю в точности. - Если ты собираешься расправиться с Олегом, то я в деле.

Меркурий выжидает несколько долгих секунд, а потом удивляет меня… громкой порцией смеха. Такой неприлично звонкой и искренней, что я второй раз подавляю желание плеснуть в него кофе. Да кем он себя возомнил, чтобы вот так меня высмеивать?!

— Прости, - он останавливается и миролюбиво машет рукой, - я не хотел тебя обидеть. Это просто… достаточно забавно, когда мышь предлагает льву вместе поохотиться на шакала.

Он ни на секунду не воспринимает всерьез ни меня саму, ни мое предложение.

— Может, не все, что выглядит как мышь и ведет себя как мышь - действительно мышь? - Я тоже «включаю» беззаботность, хоть и не так искренне, как он. - А льву, прежде чем начинать охоту, не лишним будет узнать, что он собирается тягаться не с шакалом, а с безжалостным минотавром?

— Понимаю твое желание возвеличить его в моих глазах, но ты сильно ошибаешься. Но, конечно, не в моих силах заставить тебя снять шоры с глаз. Говорят, за полгода в мозгу любого человека могут произойти необратимые изменения.

Господи, и о чем я только думала?!

Где была моя голова, когда я решила, что мы можем хотя бы на время стать союзниками? Очевидно, в том месте, на котором я сижу.

Разговор изжил себя. Мне так горько, что у нас больше нет точек соприкосновения, что эта горечь заставляет достать из сумочки жвачку и бросить в рот сразу две подушечки, разжевывая их, пока на языке не появится ледяной вкус мяты. Меркурий наблюдает за мной так внимательно, будто вслед за упаковкой жвачки из моей сумки должен появиться пистолет или газовый баллончик на худой конец.