– Салфетки есть? – спрашивает Елисей.

– Что случилось? – задыхаясь, выдавливаю я.

– Очевидно, что я больше не генерал.

– Очевидно?! Что с носом?!

Елисей прищуривается, смотрит на Катю, остановившуюся рядом, и возвращается к моим глазам.

– А у вас что с лицами? Птичку жалко? – снисходительно усмехается он. – Вы мне салфетки дадите или подождем, пока я кровью истеку?

Обмениваемся с Катей удивленными взглядами. Подруга торопливо открывает сумку, вытаскивает упаковку влажных салфеток и протягивает Елисею.

– Спасибо, – вздыхает он и выбрасывает в сторону комок испачканного снега.

Елисей вытирает лицо, скручивает одну из салфеток в плотный жгут и вставляет в ноздрю. Отдаю ему куртку, молчание собирается в огромный снежный ком над нашими головами, что вот-вот сорвется вниз. По другую сторону забора вдруг слышится приближающийся хруст снега, а после встревоженный родной голос:

– Лана?!

Папино лицо появляется между прутьев, взгляд мечется от лица к лицу:

– Солнышко, ты была так расстроена, когда позвонила. Я подумал, что-то случилось. Ого! Это ты его так?!

– Конечно нет! – отзываюсь я.

Папа хмурится, разглядывая Елисея. Да уж, не так я представляла себе их знакомство.

– Значит, ты парень моей дочери?

– Да. Здравствуйте. Меня зовут Елисей.

– Приятно познакомиться, Елисей. Можешь называть меня дядя Антон. Что случилось?

– У меня аллергия на снег.

Папа приподнимает брови, а я едва сдерживаюсь, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Какая еще аллергия?!

– Вот как? Тогда нам лучше поехать домой, – говорит папа. – Приглашаю всех на чай.