Мне было все равно, куда меня привезли, во что одели, чем кормили. Ко мне задирались девчонки из общей комнаты, дразнили немой и глупой, но я лишь смотрела в окно и плакала. На похороны меня так никто и не отвез.

Через четырнадцать дней, в мой двенадцатый день рождения психолог интерната привела меня в свой кабинет, как делала это ежедневно. Женщина поставила передо мной тарелку с тремя именинными кексами, на которых были нарисованы смешные рожицы.

– С днем рождения, Кейти, – от ее улыбки стало немного светлее. – Сегодня не будет занятия, хорошо?

Киваю.

– Мы просто попьем чай. У тебя ведь праздник.

– Спасибо, – слово далось с огромным трудом, но детское сердце не выдержало, и я с огромным удовольствием поглотила сладкий подарок. – Я таких никогда не ела, – признаюсь ей, слизывая крем с перепачканных пальцев.

– Салфетки. – Она поставила передо мной пачку, но я только отрицательно качнула головой, наслаждаясь последними капельками сладкой радости.

– А что ты еще любишь? Кроме сладкого?

Я задумалась.

– Фрукты. На праздники бабушка покупала много фруктов, – сердце тут же вновь сжалось, и я опустила голову вниз, чтобы спрятать слезы.