Тех, кто получил вердикт «здоров(а)», двухэтажные автобусы отвезли за несколько миль от Саутгемптона, в Норт-Стоунхем, поселок, который станет для них временным домом. Там был разбит огромный лагерь: на трех полях аккуратными рядами выстроилось пятьсот белых колоколообразных палаток. Каждая вмещала от восьми до десяти детей, мальчики и девочки проживали раздельно.
– Они думают, тут играют в ковбоев и индейцев[81], – пренебрежительно пояснил Энрике своей сестре, которая стояла рядом, сжимая в руках куклу.
Мерседес же сразу подумалось о самодельных палатках, которые люди сооружали из чего придется по дороге из Малаги в Альмерию. Здесь чувствовался порядок, защищенность и, что было самым трогательным, – доброта. На этих зеленых лугах они обрели убежище.
Организация лагеря впечатляла. Дети разделялись не только по полу, но и по политическим убеждениям их родителей; каждую из трех групп разместили на отдельном участке. Администрация хотела свести к минимуму вероятность стычек между противоборствующими сторонами.
Лагерь представлял собой целый мир со своими правилами и заведенным расписанием. В очередях царил порядок, хотя для того, чтобы получить первое блюдо, приходилось отстоять ни много ни мало четыре часа. Многое из того, чем кормили эвакуированных, казалось им странным на вкус, но ничего, кроме признательности, они не испытывали и с удовольствием знакомились с новыми запахами и вкусами, привыкли пить «Хорликс»[82] и чай. Мерседес обнаружила, что некоторые ее подопечные припрятывают еду про запас; слишком долго им приходилось переживать, когда удастся поесть в следующий раз.
Они устраивали пикники на залитых солнцем лугах, но еще много дней не могли совладать с беспокойством всякий раз, когда слышали шум пролетающих над головой самолетов, которые направлялись к расположенному неподалеку аэродрому в Истли. Этот звук прочно ассоциировался у них с угрозой авианалетов. Со временем они даже стали ложиться на мягкую английскую траву и наблюдать за бледными пушистыми облаками, пребывая в полной уверенности, что бомбардировщики не заслонят им солнце.
Детей постоянно чем-то занимали: уроками, хозяйственными заботами, гимнастикой, но с дисциплиной не слишком усердствовали, и делалось все возможное, чтобы дети не чувствовали себя как в тюрьме. Каждый день разыгрывался приз за самую прибранную палатку, и Мерседес очень старалась, чтобы ее маленькие подопечные почаще его выигрывали. Всех их так или иначе мучила щемящая тоска по дому, но даже самые маленькие не давали волю слезам до отбоя.