Однако они выражали Скарлетт сочувствие по поводу постигшего ее горя. Как-никак, а она леди, причем одна из немногих, которые хорошо относились к янки. Она успела завоевать их симпатию уже тем, что пошла работать, потому что муж не мог или не хотел ее обеспечивать должным образом. Пусть даже ее муж был жалок, все-таки для бедняжки его неверность оказалась тяжелым ударом. Ей было тяжело вдвойне: ведь она узнала и о его смерти, и о неверности практически одновременно. Что ни говори, а плохой муж лучше, чем никакой, и северянки решили, что к Скарлетт надо проявить повышенное внимание. Что касается южанок в целом, то дамы, приехавшие с Севера, будут открыто смеяться им в лицо – и особенно миссис Мид, миссис Мерривезер, миссис Элсинг, вдове Тома Уэллберна и миссис Эшли Уилкс. Может, хоть это немного научит их вежливости.

Перешептывание в темных комнатах на северной стороне города касалось главным образом той же самой темы. Женщины горячо уверяли своих мужей, что им в высшей степени все равно, что думают янки, но в душе они знали, что им было бы легче пройти сквозь строй индейцев, чем видеть ехидные усмешки янки и не иметь возможность сказать правду о своих мужьях.

Доктор Мид, униженный тем, в какое положение его поставил ловкий Ретт, заявил миссис Мид, что, не будь здесь замешаны другие, он предпочел бы болтаться на виселице, чем числиться клиентом Красотки.

– Это оскорбление и для вас, миссис Мид! – кипел он.

– Но все знают, что вас не было в этом… этом…

– Все, кроме янки. Они поверят, а мы за счет того спасем наши шкуры. Но сама мысль, что кто-то поверит этому и будет смеяться, приводит меня в бешенство. И она оскорбляет вас, моя дорогая, а ведь я всегда хранил вам верность.

– Я знаю. – Миссис Мид улыбнулась в темноте и коснулась своей тонкой рукой руки мужа. – Но я готова поверить слухам, только бы ни один волос не упал с вашей головы.

– Миссис Мид, да понимаете ли вы, что несете? – воскликнул доктор, уязвленный неожиданным практицизмом супруги.

– Да, понимаю. Я потеряла Дорси, я потеряла Фила. Вы – это все, что у меня осталось. Да хоть переезжайте на постоянное жительство к Красотке, но только живите.

– Вы определенно не в себе. Мелете невесть что!

– Вот старый дурачок! – ласково проговорила миссис Мид, склоняя голову на плечо мужа.

Доктор Мид заскрежетал зубами, но погладил ее щеку. Потом не выдержал и взорвался:

– И чтобы потом всю жизнь быть обязанным этому Батлеру! Уж лучше пусть меня повесят. Нет, даже если я обязан ему жизнью, держаться с ним учтиво я не намерен. Его наглость не знает границ, а от его бессовестных спекуляций у меня все кипит внутри. Быть обязанным человеку, который никогда не служил в армии!