Кипя от негодования, Скарлетт потребовала:

– И надо думать, ты говоришь ей, что я иуда?

– Папочка! – послышался возмущенный тонкий голосок, и Ретт, продолжая улыбаться, заспешил к дочери.

В октябре того же года губернатор Баллок оставил свой пост и бежал из Джорджии. Манипуляции с государственными ценными бумагами, растраты и коррупция при его правлении достигли таких огромных размеров, что величественное знание администрации рухнуло под собственной тяжестью. Негодование общественности было столь велико, что даже в его партии произошел раскол. В результате всех потрясений законодательная власть перешла к демократам, и это имело одно весьма существенное последствие. Понимая, что ему грозит расследование с неизбежной отставкой, Баллок не стал мешкать. Он пустился наутек, обставив дело так, чтобы его отставка получила огласку только после того, как он оказался на Севере.

Когда через неделю было объявлено о его уходе с занимаемого поста, Атланта пришла в необузданное возбуждение. Народ высыпал на улицу, мужчины улыбались и пожимали друг другу руки, женщины целовались и плакали. В знак знаменательного события повсюду устраивались вечеринки, и пожарные сбились с ног, гася языки пламени от костров, разведенных ребятишками.

Трудности почти миновали! С Реконструкцией почти покончено! Правда, исполняющим обязанности губернатора поставили республиканца, но в декабре предстояли выборы, и никто не сомневался, какими окажутся результаты голосования. И когда прошли выборы, несмотря на отчаянные усилия республиканцев, Джорджия снова обрела губернатора-демократа.

Опять волна радостного возбуждения охватила весь город, но это уже была радость другого рода, и толпы людей не сходили с ума, как это было после бегства Баллока. На этот раз они выражали свою радость более сдержанно, с глубоким чувством благодарности, и в переполненных церквах священники истово воздавали хвалу Богу за спасение штата. Теперь уже чувство радости и всеобщего ликования было неотделимо от гордости за Джорджию, которая вновь оказалась в руках тех, кому она по праву принадлежала, несмотря на все происки Вашингтона, несмотря на его армию, саквояжников, иуд и коренных республиканцев.

Семь раз конгресс принимал сокрушительные законы против мятежного штата, стараясь навязать ему статус покоренной провинции; трижды армия отменяла гражданский закон. Если раньше негры валяли дурака в законодательном собрании, жадные отщепенцы вставляли палки в колеса административной машины, частные лица обогащались за счет государственных средств и Джорджия казалась беспомощной, истерзанной, униженной, раздавленной, то теперь, несмотря ни на что, она возродилась, и этим была обязана только своему народу.