– Я никого не наслушался. К этому я пришел задолго до его проповедей.

– В таком случае ты, должно быть, думаешь, что все мои деньги грязные, – вскричала Скарлетт, начиная выходить из себя, – потому что я привлекла к работе заключенных, у меня есть салун и… – Она замолчала, заметив, что Уилксы смутились, а Ретт широко улыбается. «Черт с ним, – зло подумала она. – Пусть они с Эшли считают, что я опять лезу туда, куда меня не просят. Чихала я на них!» Проглотив обиду, она без особого успеха приняла гордый вид и заявила: – Впрочем, мне все равно.

– Скарлетт, не думай, что я порицаю тебя! Вовсе нет. Просто мы смотрим на вещи под разными углами, и то, что хорошо для тебя, мне может не подходить.

Скарлетт охватило непреодолимое желание остаться с Эшли вдвоем, и чтобы Ретт с Мелани оказались на другом краю земли, и тогда она заявила бы ему: «Но я хочу смотреть на вещи под твоим углом! Лишь скажи мне, что ты хочешь, чтобы я поняла это и была такой, как ты!»

Но в присутствии Мелани, явно огорченной происходящим, и Ретта, небрежно стоящего и ухмыляющегося, Скарлетт, призвав на помощь все свое умение изображать холодность и оскорбленную добродетель, проговорила:

– Конечно, не мне тебя учить уму-разуму, Эшли, но я должна сказать, что не понимаю твоего отношения и твоих выпадов.

Господи, окажись они одни, ей не пришлось бы произносить эти холодные слова, слова, которые не могут его не расстроить.

– Я не хотел оскорбить тебя, Скарлетт. Ты должна мне поверить и простить меня. В том, что я сказал, нет ничего загадочного. Просто я верю, что деньги, заработанные определенными способами, редко приносят счастье.

– Ты ошибаешься! – повысила она голос, выходя из себя. – Взгляни на меня! Тебе известно, откуда у меня деньги. Тебе известно, откуда у меня деньги! Тебе известно, что было с нами до того, как они у меня появились! Ты ведь не забыл ту зиму в «Таре», когда было так холодно, что мы пустили на обувь ковры, было почти нечего есть, и как мы ломали голову над тем, где получат образование Бо с Уэйдом. Ты должен помнить…

– Я помню, – устало отозвался Эшли, – но предпочел бы забыть.

– Ты не станешь утверждать, что любой из нас был счастлив в то время, разве не так? А взгляни на нас сейчас! У вас приличный дом и хорошие перспективы. Разве есть у кого-нибудь такой красивый дом, как у меня, или такие красивые платья и такие красивые лошади? У меня самый богатый стол, самые роскошные приемы, и у моих детей есть все, что они пожелают. Ну и откуда, по-твоему, у меня взялись деньги на все это? Свалились с неба? Как бы не так! Арестанты, салун плюс…