Джосайя ждет, пока я сяду первой, прежде чем последовать моему примеру. Кресла достаточно далеко друг от друга, и я уверена: если он вздумает напасть, я успею достать пистолет и защитить себя. Поэтому слегка расслабляюсь, но все равно начеку.

– Итак, расскажите про Джульетту, – прошу я, как только Джосайя устраивается в кресле.

Он вздыхает и откидывается на кресельную спинку.

– Господи, с чего же начать? – На секунду задумывается и продолжает: – Я вырос на Среднем Западе, в Айове. Переехал в Гардению после колледжа. Я никого там не знал, но в Объединенной методистской церкви была вакансия, а я как раз искал работу, параллельно подав заявление в семинарию. Мне хотелось стать пастором, работающим с молодежью… – Он мрачно качает головой.

Я уже знаю, что он работал в церкви, но все равно удивляюсь его намерению поступить в семинарию и стать пастором. В нем столько злости и обиды… Трудно представить, как он проповедует любовь и смирение.

– Джульетта была в моей группе. Она особо не выделялась. Сначала приходила изредка, потом чаще и стала постоянным членом группы. Но постепенно – так, что я и сам не заметил, – все поменялось. Она стала… – Джосайя делает паузу, подыскивая подходящее слово. – Проявлять интерес.

Любопытная формулировка.

– В каком смысле?

Джосайя ерзает в кресле. Ему явно не по себе.

– Она приходила пораньше, чтобы помочь мне. После собраний надолго задерживалась, помогала прибраться. Расспрашивала обо мне и моей жизни. Это трудно объяснить, потому что ничего особенного не происходило. Но все… накапливалось. Джульетта начала одеваться более… откровенно. В коротенькие обтягивающие маечки, под которыми явно не было лифчика. Она специально наклонялась поближе или прикасалась ко мне. Как я уже сказал, стала проявлять интерес.

Интересно, сколько здесь правды, а сколько воображения? Джосайя мог неверно истолковать ее намерения, если сам хотел верить, что Джульетта интересуется им. Не в первый раз мужчина, который старше девушки, видит сексуальный подтекст даже в невинном поведении.

– Сколько ей тогда исполнилось?

– Четырнадцать, когда все началось.

У меня такое выражение лица, что Джосайя вздыхает. Он не оправдывается – скорее выглядит усталым.

– Послушайте, я знаю, что вы подумали: что я извращенец. И видел то, что хотел увидеть. А Джульетта была просто невинной девочкой, и это я склонял ее к сексу. Да?

Он прав. Конечно, некоторые четырнадцатилетние развиты не по годам, но все равно почти дети. Неспроста правосудие относится к подросткам не так, как к взрослым: их мозг не вполне сформирован.