Кое-что в его рассказе меня настораживает:

– Кто забрал ее?

Он хмурится:

– Что вы имеете в виду?

– Вы сказали, ее забрал друг. Мне интересно кто. Джульетте было четырнадцать. В Северной Каролине действует система градуированных водительских прав. Водить машину ночью можно только с шестнадцати с половиной лет. Значит, тот, кто забрал Джульетту, должен быть старше. Вот мне и интересно, кто же это.

Похоже, я застигла Джосайю врасплох, как будто раньше он никогда над этим не задумывался.

– Не знаю.

– Девочка приходит к вам после нападения, а вы позволяете ей сесть в машину неизвестно с кем? Даже не подумали проводить ее? Поговорить с водителем? Узнать его имя?

Джосайя открывает и закрывает рот и опускает взгляд.

– Хотите знать правду? – наконец спрашивает он.

Я поднимаю бровь:

– А до этого вы говорили неправду?

Он смотрит мне в глаза:

– Я был так рад, что она уберется… И поэтому не спросил, кто за ней приедет, и не пытался узнать. Не хотел знать. Как только она зашла ко мне домой, мне сразу стало не по себе. Я подумал, что ей здесь не место, и боялся, что кто-нибудь может увидеть ее. Боялся, что она попросит проводить ее домой – знал, что не смогу отказать. Но еще я понимал, что не стоит разгуливать с ней ночью, когда она в таком виде и в моей одежде, – это может плохо для меня кончиться. Поэтому, когда Джульетта сказала, что позвонила другу и ее ждут внизу, я не стал задавать вопросов.

Похоже, он и в самом деле боялся. Насколько я могу судить, Джосайя от природы подозрителен и склонен к паранойе. Может, он зря подозревал Джульетту, но это не означает, что он не верит в то, что говорит.

Я по-прежнему молчу, и Джосайя, похоже, злится.

– Послушайте, разве вы никогда не прислушивались к интуиции? Так было у меня с Джульеттой. Что-то подсказало, что от нее будут одни неприятности, и я прислушался. И, как оказалось, не зря.

Его слова насчет интуиции попадают в цель.

– А почему, что случилось?

Джосайя снова ерзает в кресле, не сразу решаясь продолжить: