— Носки — спорная тема?

— Не носки как таковые. А вопрос, снимать ли их во время секса.

— Правда?

— Чистая правда. По крайней мере, так написано в журнале «Космополитен», которым мы бьем тараканов.

Он пожал плечами как человек, который в своей жизни читал только «Медицинский журнал Новой Англии» и, возможно, «Вестник толкателей пикапов».

— Почему это кого-то волнует?

— Может, потому, что у партнера могут быть чудовищные, безобразные пальцы на ногах, а ты не будешь об этом знать?

— А у тебя безобразные пальцы?

— Поистине гротескные. Меня надо показывать на ярмарках. Мои пальцы несовместимы с сексом. По сути, встроенный контрацептив.

Адам вздохнул, но ей явно удалось его развеселить. Он изо всех сил старался сохранить угрюмый, хмурый, глубокомысленный вид, и Оливии это ужасно нравилось.

— Я несколько раз видел тебя в шлепанцах. В лаборатории, кстати, нельзя ходить в таком виде.

— Ты, должно быть, ошибся.

— Да неужели.

— Мне не нравятся ваши намеки, доктор Карлсен. Я очень серьезно отношусь к рекомендациям Стэнфорда по охране окружающей среды и технике безопасности, и… Что ты…

Он был намного крупнее ее, он мог держать ее одной рукой за живот, пока стаскивал с нее носки, и почему-то это было очень приятно. Оливия усердно сопротивлялась и, возможно, поставила ему пару синяков, но, когда ему наконец удалось стянуть с нее гольфы, она задыхалась от смеха. Адам благоговейно гладил ее ступни, как будто восхищался их изяществом и идеальной формой, несмотря на то что она бегала по два марафона в год.

— Ты была права, — сказал он.

Тяжело дыша, Оливия вопросительно посмотрела на него.

— У тебя довольно отвратительные ноги.

— Что? — Она ахнула и высвободилась, толкнув его в плечо так, что он опрокинулся на спину, оказавшись под ней. Такой гигант, как он, конечно, мог сбросить ее с себя. И все же. — Возьми свои слова обратно. У меня симпатичные ножки.