А ещё здесь был Вик. Большой, взрослый, надёжный, уже такой близкий мне человек, который показал простую, но искреннюю, совсем другую жизнь и протянул руку, предложив последовать за собой. И жестокий, непримиримый Вакхтерон был тоже. Будет ли ошибкой согласиться? Позволит ли он отказать себе?

– Я не тороплю тебя, – сказал он, прожевав кусок курицы. – Но знаю, что этот вопрос нужно решить сейчас. Когда мы вернёмся в Скарборо, ты ускользнёшь от меня в свой колледж, потом уедешь. Мы расстанемся. Всё это будет в прошлом.

– Ты мог бы уехать со мной.

– В большой город?

– Да.

Он мотнул головой и посмотрел себе в тарелку.

– Не мог бы, и ты это знаешь. Я слишком много должен нашей земле и нашему племени. И я не сумею жить там. Ты – вполне.

– Что за глупости…

Он отложил вилку, легонько толкнул меня плечом.

– Ли, позволь я скажу тебе кое-что. В этом мире все равны. Но кто-то всё равно равнее. Мне не место там, куда ты подашься. Пройдёт время, и тот, другой образ жизни тебя изменит. Ты захочешь большего, а я не смогу этого дать. Ты захочешь жить иначе, так, как я не сумею никогда. Тогда и настанет наш конец, и это навсегда изменит наши судьбы. Поэтому я останусь там, где должен. А ты подумай, чего хочешь. Потому что в конечном счёте только это и имеет значение. Сейчас мы стоим на перепутье. Уйти или остаться – вот что важно.

– Хочешь сказать, что отпустишь меня, если я так решу? – внимательно спросила я, посмотрев ему в глаза.

И мне показалось, в их глубине что-то опасно блеснуло, словно я задала вопрос, на который знала ответ.

– Я уже много раз говорил это, – произнёс он. – Ведь у каждого решения есть последствия, Лесли, и ты это знаешь. И каждое решение имеет свою цену.

По моей спине пробежал холодок. Весёлый, шумный бар остался где-то за пределами нашего разговора, далеко-далеко отсюда. Виктор Крейн давал мне выбор, которого не было, и я побоялась даже думать о том, что будет, если я откажу ему. Мягко положив ладонь на его смуглую щёку, я тихо сказала:

– Я могу смириться со многими вещами, но пожалею, если потеряю тебя. Однако условие есть. Тебе придётся самому сообщить об этом моей матери.

– Конечно, – спокойно сказал он.

Морщинки от улыбки у его глаз проявились ярче. Вик крепко обнял меня, притянув к своей груди, и поцеловал в макушку, ласково баюкая. И, обнимая его в ответ, я подумала о том, что было бы, скажи я «нет».

– Тогда дай мне слово, что больше никого не убьёшь, – шепнула я, касаясь губами его шеи поверх воротника рубашки. – Дай слово, что ты закончишь эту охоту. Я не хочу лишиться тебя. Я не хочу бояться тебя.