Он ласково и настойчиво гладил отзывчивое нежное место внизу. Мое дыхание стало прерывистым. Я сходила с ума. Садняще-пылающая тяжесть внизу живота… Его пальцы не останавливались. Я обхватила плечи Ригеля, не в силах ничего сказать, а потому лишь громко простонала:

— Ригель…

В ответ на эту мольбу пальцы между моими бедрами начали двигаться быстрее, а ласки языком усилились. Я изогнулась и вонзила ногти ему в спину. Комната начала вращаться. Прежде чем напряжение достигло своего предела, Ригель оторвался от меня и потянулся в сторону. Я услышала шорох джинсов и бумажный хруст. Его руки сомкнулись на моих бедрах, притягивая меня к себе. Я задохнулась, когда почувствовала между ногами прикосновение его желания. Теперь нас ничто не разлучало. Мое сердце начало колотиться, а глаза задрожали.

— Посмотри на меня, — услышал я его шепот.

Я подняла не Ригеля глаза и встретила его взгляд — мерцающую бесконечность, освещаемую чувствами и эмоциями, которые отпечатывались на сетчатке моих глаз и в моем сердце, пока не стали и моими тоже — моими от начала и до конца.

В следующее мгновение Ригель ворвался в меня. Я подавила стон боли и почувствовала, как мои мышцы напряглись и загорелись под его бережным натиском. Я вдохнула, чувствуя, как по виску катится слеза. Ригель смотрел мне в глаза. Его расширенные зрачки не отрывались от моих, он хотел запечатлеть в душе все оттенки этого мгновения. Все оттенки меня. И я позволила ему это сделать. Позволила взять себе на память всю меня. Все, что могла ему дать. Наконецто мы соединились в одно целое, как два осколка одной души.

И впервые в жизни каждая частичка меня, казалось, нашла свое место — во мне не осталось ни трещин, ни сколов.

Одной рукой Ригель обхватил меня слева, словно пытался дотронуться до сердца, другую просунул под спину. «Я никуда не денусь от тебя», — хотела сказать я. Ригель прижался своим лбом к моему. Наверное, он тоже хотел мне что-то сказать, только без слов.

Мир замкнулся на нас двоих.

Я хотела сказать Ригелю, что, даже если внутри него хаос и катастрофа, чернила, которые он в меня влил, пригодятся для того, чтобы написать новую, нашу историю. И даже если он останется таким же непроницаемым, как ночь, и многогранным, как плеяда звезд, эту историю мы напишем вместе. Мы сможем ее сочинить. Вместе.

Слова, цвета и краски мы возьмем из наших сердец. Они наполнят ее тайными мелодиями и пульсирующими созвездиями. В истории отразятся сила волка и нежность бабочки. Мы пойдем рука в руке… До конца.

Глава 31

С ЗАКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ