– Благодарю. Я и моя подруга хотели бы остаться наедине, – отвечает Уильям на английском.

Он мог бы перейти на французский и облегчить этому месье жизнь, но по непонятной мне причине не делает этого.

– Мы… мы… это было столь неожиданно… – тараторит директор.

– Понимаю, – кивает Маунтбеттен. – Подскажите, пожалуйста, сколько у нас есть времени?

– Сколько пожелаете, – спешно произносит Ришар.

– Благодарю. А теперь простите, но мы бы хотели начать.

Ришар взволнованно кивает. Женщина-гид тоже стоит ни жива ни мертва. И лишь охранник ковыряет в носу так, словно никого вокруг нет. Я же все еще не могу понять, снится мне все это или…

Уильям держит мою руку в своей и слегка сжимает ее, словно пытается вернуть меня в реальность.

– Мы прошли через черный ход по понятным причинам, – указывает он на дверь позади нас, – но обычно люди входят оттуда. – Он приподнимает подбородок. – Там метро.

– Почему ты не говорил с Ришаром на французском?

– Потому что он француз, – пожав плечами, произносит Маунтбеттен. – В мире есть традиции, которые нарушать не стоит. Англичане говорят с французами на своем языке, ирландцы при виде членов королевской семьи засовывают руки в карманы… Знаешь, такие устои человечества, на которых все держится.

– Почему ирландцы так делают?

– Погугли позже, Ламботт, – хмыкает он.

Мы проходим в арку, делаем пять шагов, и я застываю. Даже его колкость не может испортить этот момент. Перед моим взором та самая перевернутая стеклянная пирамида.

– Фотографии не передают… – глухо шепчу я.

– Не передают, – соглашается Уильям. – Наверху основной вход.

Он мягко направляет меня, пока мы не оказываемся в Денонском крыле. Перед нами огромное пустое пространство. Просторные залы, залитые мягким светом, кажутся бесконечными. Вокруг ни души. Тишина нарушается лишь нашими шагами. Уильям ведет меня от одного шедевра к другому, и благодаря каждой его фразе картины начинают играть новыми красками. Действительно, читать про них, смотреть изображения в интернете – это не то же самое, что видеть вживую. Краски, текстуры. Падающий с потолка свет словно по волшебству оживляет полотна.

– Смотри. – Уильям останавливается перед одной из картин, которую я должна была изучить.

Я даже представить не могла, что она такого размера…

– Узнаешь?