Дневник Люси
Дневник Люси
Таблетка ужаса
Таблетка ужаса
Свитера с горлом помогали скрывать шею и побои на руках. Но лицо… Я замазала синяки как смогла. Новый год мы должны были праздновать в мануаре у Маунтбеттенов. Только поэтому отец выпустил меня из дома. Гости собрались со всей Англии. Я не помню ни как выглядела елка, ни какой был подан ужин. Только лишь что нам четверым удалось улизнуть в крыло Уильяма. Я обессиленно села в помпезное кресло в игровой комнате и закрыла глаза.
Свитера с горлом помогали скрывать шею и побои на руках. Но лицо… Я замазала синяки как смогла. Новый год мы должны были праздновать в мануаре у Маунтбеттенов. Только поэтому отец выпустил меня из дома. Гости собрались со всей Англии. Я не помню ни как выглядела елка, ни какой был подан ужин. Только лишь что нам четверым удалось улизнуть в крыло Уильяма. Я обессиленно села в помпезное кресло в игровой комнате и закрыла глаза.
– Люси, что случилось? – подошел ко мне Уильям.
– Люси, что случилось? – подошел ко мне Уильям.
Выглядел он обеспокоенно и даже не скрывал этого, хотя носить маски умел мастерски. Парни играли в приставку, и я думала, что они не замечают меня. Но оказалось, что все внимание было направлено исключительно на Люси Ван дер Гардтс.
Выглядел он обеспокоенно и даже не скрывал этого, хотя носить маски умел мастерски. Парни играли в приставку, и я думала, что они не замечают меня. Но оказалось, что все внимание было направлено исключительно на Люси Ван дер Гардтс.
– Ничего, – прозвучал в комнате мой привычный ответ.
– Ничего, – прозвучал в комнате мой привычный ответ.
Ложь. Которая давалась легко и в которую в тот вечер никто не поверил.
Ложь. Которая давалась легко и в которую в тот вечер никто не поверил.
– Я позвал Луну, – тихо сказал Маунтбеттен, и уголок его губ слегка приподнялся. В глазах теплилась надежда, что, услышав это, я обрадуюсь.
– Я позвал Луну, – тихо сказал Маунтбеттен, и уголок его губ слегка приподнялся. В глазах теплилась надежда, что, услышав это, я обрадуюсь.
И он был прав. Я была рада. Вот только поделиться своей радостью не могла, лишь кивнула и уставилась в стену.
И он был прав. Я была рада. Вот только поделиться своей радостью не могла, лишь кивнула и уставилась в стену.
– И когда она придет? – подал голос Этьен.
– И когда она придет? – подал голос Этьен.