– Боже! И приснится же такое.

Она с пониманием поджимает губы, ее глаза сверкают весельем.

– Это не сон, мадемуазель Ламботт. Боюсь, через тридцать минут у вас пойдет кровь из носа, затем она потечет из глаз, и вы умрете, задохнувшись. Но вам не привыкать. – Она пожимает плечами. – Вы же знакомы с приступами паники. Этот будет самым болезненным и последним в вашей жизни.

Маунтбеттен хватает ее за шею и сжимает руки.

– Не играй со мной, – угрожающе цедит он сквозь зубы.

– Убьешь меня – убьешь ее, – хрипит Джоан.

Ее глаза краснеют; руки Уильяма напряжены, вены на предплечьях вздулись. Ему требуется вся сила воли, чтобы отпустить ее.

Мак-Тоули несколько мгновений судорожно ловит воздух.

– Дорогой Уильям, что ты, никаких игр, – откашливается старушка. – Не переживай, я знаю, насколько вы, Маунтбеттены, жестоки и опасны. – Она по-свойски поглаживает его по плечу. – Сядь рядом со своей подругой, и я поведаю все, что вас так интересует.

– Меня ничего не интересует!

– Название яда или антидота? – хмыкает она. – Предупреждаю, если будешь делать мне больно, этой информации у тебя не будет.

– Что вам нужно?

Она пристально смотрит на него:

– Мне нужно, чтобы ты умер.

Комната погружается в молчание.

– Вы знали, что в далеком тысяча девятьсот семьдесят четвертом году я училась в Оксфордском университете? – Она не дожидается нашего ответа. Собрав ладони на коленях, продолжает погружаться в воспоминания. – Я была молода, наивна, и казалось, что мне море по колено. – Грустная улыбка озаряет старческое лицо. – И знаете, я и правда была одной из самых умных на курсе. Мне легко давалась учеба, я схватывала все на лету. – Тяжелый вздох срывается с ее губ, она смотрит куда-то в потолок, ее сознание далеко от этого места. – Стефан Ван дер Гардтс несколько раз пытался поставить меня на место, вот только ничего у него не выходило. Я продолжала быть лучшей на курсе, первой в списках, чем злила этого ублюдка. Наверное, глава семейства Ван дер Гардтс не мог смириться с мыслью, что какая-то девушка обгоняет его сыночка, потому что однажды, когда я возвращалась ночью в женское общежитие… – Мак-Тоули смотрит мне прямо в глаза. – Ричард Стоун, Гарри Шнайдер и Кристофер Маунтбеттен были лучшими друзьями Стефана Ван дер Гардтса. Суперчетверка, перед которой лебезили все. – Ее голос надламывается, она облизывает губы и, натянув улыбку, продолжает: – Они поймали меня в темном переулке. От них воняло алкоголем и сигаретами. Истинные джентльмены из высшего общества! – Ее лицо презрительно кривится. – Все начал Стефан, он представил меня друзьям как свою шлюшку, а они были слишком пьяны, чтобы разобраться, что это не так. Следующее, что я помню, это машина. «Бристоль четыреста семь». Автомобиль мечты! Запах кожаного салона… Вот только это было началом кошмара. – Ее глаза заволакивает темнота. – Мы приехали в поместье Ван дер Гардтса, и меня отвели в охотничий домик. – Мак-Тоули ухмыляется. – Рассказать, что было дальше? Или вам хватит фантазии представить, как четверо мужчин пустили меня по рукам?