– Что дальше?

– Выключи свет и следуй плану, я подала сигнал. – Этот голос мне тоже прекрасно знаком.

– Выпустите меня! – кричу я.

– Закрой ей рот.

Луч фонаря прорезает пространство. Я жмурюсь от яркого света. Клодит садится передо мной с клейкой лентой в руках.

– Что происходит? – Я пытаюсь разглядеть ее лицо.

– Ничего, – сладко улыбнувшись, говорит секретарша и залепляет мне рот.

Я мычу в ответ, чем вызываю лишь очередную гадкую улыбку. Она выключает фонарь, и все вокруг погружается в темноту. Мое сердце колотится в груди, чувства обостряются. Я прислушиваюсь к каждому шороху. Звук удаляющихся шагов, удар капель о пол – и тишина, которая длится лишь пару мгновений. Слышу стук откуда-то сверху, штукатурка осыпается и летит мне в лицо. Затем скрип двери и, наконец, голоса.

– Ты уверен, что она тут? – неуверенно спрашивает Шнайдер.

– Ее телефон здесь, – слышу в ответ голос Уильяма.

Начинаю что есть силы мычать, чтобы привлечь их внимание.

– Тихо! Слышите? – говорит Гойар.

Парни подсвечивают подвал, он кажется огромным. А затем луч скользит по мне и ослепляет глаза. Не знаю, с какой скоростью двигается Уильям, но я мгновенно чувствую его теплые руки на своих холодных плечах.

– Кто? – успевает спросить он.

Я не сразу понимаю, что происходит. Уильям теряет сознание и опадает на меня, придавливая всем телом.

– Что за… – не успевает договорить Этьен.

Шприц вонзается ему в спину, и он мгновенно падает. Шнайдер присаживается проверить у друга пульс, и транквилизатор летит и в него, рыжий оседает на друга. Ужас сковывает мое тело.

– Все твари подстрелены, – слышу я удовлетворенный голос, и он принадлежит не Клодит.

Голубой свет фонаря озаряет пространство, и я вижу, как она ступает по лужам. В лаковых красных туфлях и черном платье. А вокруг витает тяжелый аромат «Шанели номер пять».

– Еще раз добрый вечер, мадемуазель Ламботт. – Морщинки вокруг глаз, словно солнечные лучи, озаряют ее лицо.