Талли разбудил телефонный звонок. С трудом продрав глаза, она взглянула на часы. Два часа ночи. Протянув руку, она взяла трубку:

– Алло?

– Это Таллула Харт?

Она потерла глаза.

– Да. Кто звонит?

– Меня зовут Лори Уизерспун. Я медсестра в больнице «Харборвью». К нам доставили вашу мать, Дороти Харт.

– Что случилось?

– Пока неизвестно. Но похоже на передозировку наркотиков, и, кроме того, ее сильно избили. Полиция надеется ее допросить.

– Это она попросила мне позвонить?

– Она сейчас без сознания. Мы нашли ваши контакты среди ее вещей.

– Еду.

Стремительно одевшись, Талли уже через двадцать минут выехала из дома. Она оставила машину на больничной парковке и тут же отправилась в регистратуру.

– Здравствуйте. Я приехала к матери, ее зовут Дым… Дороти Харт.

– Шестой этаж, миз Харт. Подойдите на сестринский пост.

– Спасибо.

Талли поднялась на нужный этаж, и крохотная женщина в бледно-оранжевой униформе проводила ее в палату матери.

В затопленной тенями комнате стояли две кровати. Ближайшая пустовала.

Закрыв за собой дверь, Талли с удивлением поняла, что ей страшно. Всю жизнь мать только и делала, что причиняла ей боль. В детстве Талли любила ее, одному богу известно за что; в юности – ненавидела; став взрослой – игнорировала. Дымка разбивала ей сердце бессчетное количество раз, предавала ее при всякой возможности, но даже теперь, несмотря ни на что, Талли не могла отнестись к ней равнодушно.

Дымка спала. Лицо покрывали синяки, под глазом темнел фингал, возле разбитой губы запеклась кровь. Короткие седые волосы, обрезанные, по всей видимости, тупым ножом, неряшливо облепили голову.

Она была не похожа на себя – эта женщина, побитая не просто чужими кулаками, а самой жизнью.