– А самого парня знала?

– С того самого дня, когда он появился на свет. Я наблюдала, как его крестили…

Вернулся швейцар:

– Синьор Гаральди в недоумении. Он хотел бы поговорить с вами. Не могли бы вы подойти и взять трубку?

– Я должна встретиться с ним лично. Дело слишком серьезное, чтобы объясняться по телефону, – объяснила Синьора.

Эйдан восхитился ее мужеством, хотя и был несколько смущен тем, как она приоткрыла кусочек своего сицилийского прошлого.

Вскоре они миновали ворота, прошли через сад с фонтаном, поднялись по широкой лестнице и оказались перед массивными дверями. Да, видимо, господа Гаральди были и впрямь очень состоятельными людьми. Неужели Лэдди удалось проникнуть в это святилище?

Их провели в просторный холл. В следующую секунду из боковой комнаты, словно чертик из коробочки, выскочил разъяренный коротышка в парчовой домашней куртке и потребовал объяснений. Следом за ним вышла его жена, которая безуспешно пыталась урезонить мужа, а через открывшуюся настежь дверь был виден вконец растерянный и побелевший от страха Лэдди, скрючившийся на вертящейся табуретке возле рояля. Когда он увидел их, его лицо осветилось радостью.

– Синьора! – горестно воззвал он. – Мистер Данн! Какое счастье, что вы пришли! Теперь вы сможете им все объяснить. Ни за что не поверите, но с перепугу у меня из головы вылетело все, что я знал по-итальянски. Я только смог перечислить им дни недели, времена года и названия итальянских блюд. Это было ужасно!

– Sta calma, Lorenzo[103], – сказала Синьора.

– Они считают, что моя фамилия О’Донохью, и все время пишут мне ее на бумаге. – Никогда еще Лэдди не выглядел таким перепуганным и расстроенным.

– Пожалуйста, успокойся, Лэдди, О’Донохью – это я, я так подписала письмо.

– Вас зовут не О’Донохью! – заплакал Лэдди. – Вас зовут Синьора!

Эйдан обнял его за трясущиеся плечи, предоставив Синьоре объясняться с хозяевами дома, что она и сделала – доходчиво и хладнокровно. Она напомнила им о мужчине, который, работая простым гостиничным портье, год назад в Ирландии нашел и вернул им их деньги. О мужчине, который поверил словам благодарности, принял за чистую монету их приглашение прийти в гости, если он когда-нибудь окажется в Италии. Синьора рассказала, как тяжело Лэдди давалось изучение итальянского языка. Она представилась сама и представила Эйдана, сказав, что они руководят курсами итальянского, на которых учился Лэдди, объяснила, что в результате недоразумения Лэдди решил, будто Гаральди прислали ему в гостиницу письмо и пригласили к себе. Синьора пообещала, что они все сейчас же уйдут, но попросила синьора Гаральди проявить сердечную теплоту и сделать какой-нибудь символический жест в знак того, что он не забыл удивительной честности и порядочности этого человека, вернувшего им тугой бумажник. Ведь так поступил бы далеко не каждый.