Конни развернула лист бумаги и протянула его Синьоре. Глаза у той наполнились слезами.

– Когда это пришло?

– Записку оставили вчера на стойке регистрации, еще до того, как мы ушли из гостиницы, и никто не знает, от кого она. Я расспрашивала синьора и синьору Буона Сера, но они ничего не знают.

– Это не может быть никто из нашей группы, Констанс, я уверена.

– Но кто еще может знать о том, что мы в Риме?

Тут Синьора кое-что вспомнила:

– Эйдан говорил мне, что в туристическое агентство в Дублине заявилась какая-то сумасшедшая и выясняла, в каком из отелей мы остановились. Может быть, это она – узнала и последовала за нами сюда?

– В такую-то даль? Верится с трудом!

– Еще труднее поверить, что это кто-то из нашей группы, – парировала Синьора.

– Но почему я? Да еще здесь, в Риме?

– Не знаете ли вы людей, которые могли бы затаить на вас злобу?

– Их сотни, тех, кого обобрал мой бывший супруг Гарри. Но он уже поплатился за это и в настоящее время находится за решеткой.

– Может быть, это какой-нибудь ненормальный, повредившийся в уме?

– Откуда мне знать! – Конни заставила себя собраться. Сейчас не время гадать на кофейной гуще, да к тому же пугать Синьору. – Я просто постараюсь быть осторожнее и держаться подальше от проезжей части улицы. А что касается лекции, то я запишу ее самым тщательным образом, обещаю вам, Синьора. Вы как будто сама побываете на ней.

– Альфредо, я надеюсь, ты позвал меня не из-за каких-нибудь пустяков. Ты даже представить не можешь, как я обидела мистера Данна тем, что не пошла на его лекцию!

– Лекций много, Синьора.

– Эта – особенная, она досталась слишком дорогой ценой. Итак, о чем ты хотел со мной поговорить?

Альфредо приготовил для них кофе и сел рядом с ней.

– Синьора, я хочу попросить вас об очень большом одолжении.