– Так что, понимаешь… – пробормотал Фредди.

– Я понимаю, Фредди, пожалуйста, поверь, я все понимаю.

Он неловко сидел и молчал. Джеральдина и не думала упоминать о часах. Они были подарены в тот момент, когда он считал ее самой чудесной женщиной во всей Ирландии и совершенно не беспокоился о том, что его жена может все узнать. Это был дар из другой части их отношений. И было бы грубо и слишком по-деловому даже предположить, что их можно вернуть.

– Не могу и выразить, как я скучаю по тебе, – наконец сказал Фредди.

– И я, Фредди.

– Ты, конечно, заслуживаешь куда лучшего, чем я, – начал хорохориться он, пытаясь шутя вывернуться из ситуации, суть которой состояла в том, что их роман закончен.

Джеральдина оставалась абсолютно спокойной.

– Не нужно ничего говорить, не нужно унижаться. Я надеюсь, ты всегда останешься мне прекрасным другом. – Она опустила ноги с дивана и встала, давая ему понять, что пора уйти.

Фредди Флинн двинулся к двери с огромным чувством облегчения, поскольку она не устроила ему сцену.

А Джеральдина мягко поцеловала его в щеку:

– Удачи тебе во всем, милый Фредди.

– Ты женщина одна на миллион, Джеральдина. Мне просто хочется…

– До свидания, Фредди, – негромко произнесла она и вернулась в квартиру, быстро закрыв за собой дверь.

Она стояла в пустых апартаментах, напряженная и взвинченная от гнева и раздражения. Из всех ее мужчин Фредди нравился ей больше всего. Он не был таким умным, как Питер Мёрфи, или утонченным, как некоторые другие, но с ним было забавно. Джеральдина думала, что он всегда будет с ней. Что дало Полин достаточно уверенности, чтобы вернуть его? У Полин было множество родни, братьев и сестер, и, конечно, у нее были дети от него. Полин обладала респектабельностью. Она была и будущим, и прошлым. И в итоге это было куда лучше, чем обладать длинными ногами, большой квартирой в Гленстаре и дизайнерской одеждой. Разочаровывает, но это правда.

Поэтому, когда Том и Кэти позвонили ей, чтобы спросить, можно ли устроить этот дурацкий второй день или что там еще в Гленстаре, Джеральдина согласилась. Это послужило бы нескольким целям: порадовало бы ее племянницу Мэриан, у которой, похоже, уже случился нервный срыв там, в Чикаго, и отвлекло бы ее мысли от вероломного Фредди Флинна.

Марселла не знала, чем заняться в понедельник после работы. Она просидела в салоне так долго, как могла, но потом ей пришлось на что-то решиться. В конце концов она вернулась в Стоунфилд и снова прошла весь ритуал: позвонила и услышала автоответчик, позвонила в домофон и не получила ответа, а затем вошла в квартиру. Том не вернулся. Был уже вечер понедельника, и Том Фезер не вернулся в собственную квартиру. Должно быть, он теперь решил жить в «Алом пере». Идиотизм! Это ведь был его дом, видит бог, его квартира, а он просто взял и покинул ее. Записка так и лежала нетронутой на столе, та же самая картонка обезжиренного молока стояла в холодильнике. Это было холодное, неживое место. Марселла слегка содрогалась, укладывая в небольшую сумку самое необходимое, и написала вторую записку: