– Аня, это Дон, – представляет он меня. – Она работает под моим началом.

Услышав презрительное фырканье, я вижу у себя за спиной Альберто.

Уайетт порывисто вскакивает из-за стола:

– Дон, это Аня Дейли. Она оплачивает расходы нашей экспедиции. Приехала посмотреть на саркофаг.

Аня встает и берет Уайетта под руку.

– В том числе, – с улыбкой говорит она.

Я смотрю на женскую руку, покоящуюся на изгибе локтя Уайетта. У Ани на пальце винтажное кольцо с одним крупным бриллиантом. Кольцо, надетое ее женихом, который вместе с ней проходит мимо меня в сторону двери.

Вода/Бостон

Вода/Бостон

Эбигейл Борегар Трембли заинтересовалась бизнесом, связанным со смертью, после окончания второго курса колледжа, когда, отправившись летом в Индонезию, осталась без денег. И тогда она устроилась на почасовую работу плакальщицей на похоронах. В дни похорон она, в своем единственном черном платье, шла по улице за похоронной процессией в толпе плакальщиц, завывая и причитая.

– Это вовсе не казалось мне унизительным, – много лет спустя рассказывала Эбигейл, с которой мы трудились в одном хосписе в качестве социальных работников. – Согласно некоторым религиозным верованиям, чем громче плач на похоронах, тем легче умершему достичь загробной жизни. Просто у некоторых людей слишком мало скорбящих. А некоторые пережили своих друзей и родственников. Так неужели они не заслужили достойных проводов?

Эбигейл работала в хосписе, когда умерла моя мама. Я стала социальным работником именно благодаря Эбигейл. Она лучше других могла дать профессиональный совет или подсказать, как правильно оформить документы после смерти пациента. Когда сегодня она входит в «Перкатори», кофейню, где мы стараемся встречаться по крайней мере раз в месяц, чтобы не терять связь, я уже допиваю вторую чашку кофе и доедаю кусок бананового хлеба.

– Знаю-знаю, я опоздала. – Эбигейл опускается в кресло напротив меня, швырнув необъятную сумку на пол. – Издержки профессии.

– Ты уже сделала заказ? – спрашиваю я.

– Детка, я заказала соевый латте без кофеина еще по дороге. – И словно она канализировала свою мысль, бариста ставит перед ней кофе. – Ладно, и это сойдет. Но что мне сейчас действительно нужно, так это чистая водка.

– Последнее время я и сама время от времени пропускаю стаканчик.

– Слышала, ты была с Талией, когда та умерла. Чудесная женщина.

– Да, была, – соглашаюсь я, и на секунду мы замолкаем, предаваясь воспоминаниям. – Итак, с чего вдруг тебе захотелось напиться?

– У меня есть пациент, чья жена не могла смириться с его смертью.

– Неожиданный диагноз?