– Да, – нетерпеливо отвечаю я. – Такова участь всех моих клиентов. Мне нужно дежурить у ее постели.

– Олив, ты уверена, что это хорошая идея? Ты только что перенесла хирургическую операцию…

– Я пока еще не умираю, – просто отвечаю я. – А вот она – да.

– Ну ладно, – кивает Уайетт. – Собери все, что нужно, и я тебя отвезу.

Мне даже в голову не могло прийти, что он захочет поехать со мной. Но я должна кое-что сказать Вин. Сохраняя конфиденциальность.

– Я останусь там, – тихо говорю я. – Поработай нянькой до прихода Брайана.

Уайетт задумчиво трет затылок:

– Если это твой ребенок, тогда это уже не работа.

Я вылезаю из такси у дома Вин, беру ключ, который обычно оставляли для меня под цветочным горшком, и вхожу в дом.

– Эй! – зову я. – Феликс?

В комнатах темно, воздух спертый. Но в кухне чисто, вымытая посуда стоит на сушилке. Похоже, что теперь, когда неизбежное надвигается, Эбигейл взяла на себя заботы о Феликсе.

– Дон?

Феликс так отощал, что одежда висит на нем как на вешалке. Волосы прилипли к черепу. Он явно уже несколько дней не принимал душ. Глаза красные от усталости и слез.

Я заключаю Феликса в объятия, чувствуя, как он дрожит всем телом.

– Все будет в порядке, – шепчу я. – Я здесь, чтобы поддержать вас обоих.

Отпрянув от меня, Феликс таращится на шрам с наложенными швами и на мою наполовину выбритую голову.

– Что… что с тобой случилось?

– Длинная история. Да и не так важно. Сейчас важен ты. Важна Вин. Я бы хотела ее увидеть, если можно.

Мы входим в комнату Вин. Эбигейл сидит у ее постели, читает вслух какой-то роман. Когда Эбигейл видит устрашающий красный шрам на моей голове, у нее глаза лезут на лоб. Но она профессионал и не задает лишних вопросов, а просто говорит: