Я фонтанировала историями о том, что происходит в магазине. Эймос хихикал, и даже Роудс пару раз криво улыбнулся. Дедуля налегал на чипсы и сальсу и смотрел на меня так, точно совершенно не знал, что думать. Вряд ли он решил, что я хочу ему понравиться, и, судя по взглядам, которые он попеременно бросал то на сына, но на меня, наши отношения оставались для него загадкой.

Наконец он поднялся, чтобы «поискать удобства», хотя на самом деле, как я поняла, заплатил по счету. Не хотел препираться с Роудсом? Как знать! Но когда мы шли к машине, я поблагодарила его, и он просто кивнул.

Домой возвращались в тишине. Я наговорилась до отвала и молчала. Эймос уткнулся в телефон, а я воспользовалась тем, что есть прием, и впервые за вечер проверила сообщения. Пришли весточки от Нори и тети. Сначала я открыла сообщение от подруги.

Нори: Удивись! [Фотография ризотто с зеленым горошком] Я: [Смайлик «слюнки текут»] Приезжай ко мне кухарить.

Нори: Удивись! [Фотография ризотто с зеленым горошком]

Я: [Смайлик «слюнки текут»] Приезжай ко мне кухарить.

Она тотчас ответила.

Нори: Сначала ты к нам! Ю до сих пор вспоминает, как классно отдохнула.

Нори: Сначала ты к нам! Ю до сих пор вспоминает, как классно отдохнула.

Я улыбнулась и открыла сообщения от тетушки.

Тетя Каролина [прикреплен скриншот письма]: Ехидна только что прислала имейл с требованием дать твой номер. Она предложила заплатить за него!

Тетя Каролина [прикреплен скриншот письма]: Ехидна только что прислала имейл с требованием дать твой номер. Она предложила заплатить за него!

Я увеличила изображение и прочитала. Да, миссис Джонс совсем слетела с катушек. Она действительно предлагала заплатить тетушке за мой телефонный номер. Вау! Эта грымза в буквальном смысле не принимала отказов! Приятно было сознавать, что ее так припекло, потому что и на Facebook я тоже ее заблокировала.

Я: Какая честь. Целых 500 баксов! Обалдеть.

Я: Какая честь. Целых 500 баксов! Обалдеть.

Миссис Джонс ужинала на пятьсот баксов. Для нее это был пустяк.

Я размышляла об этом всю обратную дорогу. О том, что можно выбросить человека, точно ветошь, а потом решить, что он все-таки нужен. Для практических нужд. Не потому, что я ей нравлюсь или, по ее мнению, могу составить счастье ее сына.

Как они вообще могли подумать, что я когда-нибудь прощу или забуду? Это была не романтическая комедия «Пятьдесят первых поцелуев». Я никогда не забуду, как они со мной обошлись!

Неужели они держали меня и мою родню за такое дерьмо? Думали, что те поведутся на пятьсот баксов? Ну, тысяч на десять – еще куда ни шло.