И, снова почувствовав прикосновение к руке, ослепительно улыбнулась Роудсу. Он скривил губы, посмотрел мне в глаза, потом – на мой рот, затем – снова мне в глаза и тихо вздохнул. Я вернулась к бумагам.

Заполнение бланков и формуляров с последующим кратким инструктажем заняло не больше десяти минут. Данные кредитной карты я сообщила по телефону, так что платеж уже прошел. Недолго думая, Энди достал из пикапа два шлема и предложил надеть солнцезащитные очки. Затем протянул ключи. Тут я наконец оглянулась на Роудса и спросила:

– Первым поведете?

– Сначала вы, – буркнул он.

Меня не пришлось уговаривать. Правда, он протянул мне одну из курток, которые захватил. Надев ее, я застегнула молнию, прицепила сзади рюкзак и запрыгнула на водительское место. Роудс с каменным выражением лица тоже сел и пристегнулся. И только сейчас, чуть повернувшись в мою сторону, спросил:

– А вы хоть знаете, куда едете?

Я завела UTV и улыбнулась:

– Нет. Но разберемся.

И нажала педаль газа.

* * *

Где-то через полчаса Роудс ударил ладонями по консоли и повернулся, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Что в них было? Шок? Тревога? Паника? Или все вместе?

Нужно отдать ему должное, он не побледнел. Щеки под серебристо-каштановой щетиной порозовели, но испуга на лице не было. Скорее, это было выражение наблюдающего за инфицированным енотом.

Я улыбнулась:

– Классно, да?

Он приоткрыл рот, но слов не последовало.

Мне, по крайней мере, было по кайфу. Подвеска была обалденная, поэтому я почти не боялась отбить себе копчик или еще что-нибудь – плавали, знаем, это не айс. Но даже если так, оно того стоило! Ощущения были потрясающие.

В какой-то момент Роудс стискивал кулаки, если не хватался за поручни, когда я закладывала особенно лихой вираж.

И когда давила на газ и ускорялась.

И когда не жала на тормоза и неслась на полной скорости.

– Какого… черта… мать… твою?