В груди заныло, и это было приятное чувство.

– Я не всегда бываю счастлива. Порой мне грустно. Как я уже сказала, меня не так-то просто задеть, но когда это случается, бывает по-настоящему больно. – Его слова легли мне на душу успокаивающим согревающим бальзамом. Я и не знала, что мне это нужно! – Но спасибо! Это одна из самых приятных вещей, которые мне говорили.

Серые глаза снова скользнули по моему лицу. На мгновение в них мелькнуло что-то тревожное, но это было так коротко, что, возможно, мне показалось. Потому что следующие слова он произнес нормальным голосом. Более чем нормальным.

– Спасибо, что вытащили меня сюда! – Он помолчал. – И прибавили седины своей манерой вождения.

Он шутил. Давайте занавес! Я мило улыбнулась, стараясь держаться естественно.

– Мне нравится ваша седина! Но если хотите вести на обратном пути, я не против.

Его недовольная мина вызвала у меня улыбку, но то, как его палец коснулся моей руки, сделало ее еще шире.

Глава двадцатая

Глава двадцатая

– Ты что делаешь?

Я стояла на гравии на одном колене, подложив для мягкости куртку, но тут вскочила на ноги и улыбнулась Роудсу. Он так тихо вышел из дома, что я не услышала, как открывалась или закрывалась дверь. Был вечер четверга, и он не просто вернулся домой рано, но успел сменить форму на тонкие спортивные штаны – не смотри ему в пах, Ора! – и футболку, которую я уже видела. Она была застиранная, с какой-то флотской символикой.

Роудс был самым горячим сорокадвухлетним мужиком на планете. Стопудово! По крайней мере, на мой взгляд.

С того дня, когда мы катались на UTV, в наших отношениях что-то изменилось. Мы наконец-то перешли на «ты» и обменялись телефонами. Подвижка была небольшой и, возможно, заметной только мне, но казалась значимой. Мы не так много времени проводили вместе – в последнее время он работал сверхурочно, но пару раз, когда он возвращался домой рано, а Эймос был в гараже, я ловила на себе его долгие внимательные взгляды – не совсем как на бешеного енота, а чуточку… другие.

Что бы это ни было, но волоски на моей шее становились дыбом. Вряд ли я себе это придумывала. Это было осознание, как когда ты моешь голову и слишком надолго задерживаешь дыхание, а тут раз: глоток воздуха! – и понимаешь, что не тонешь.

Но я старалась на этом не зацикливаться. Теперь я точно знала, что он мог находиться в моем обществе и относился ко мне довольно неплохо. На свой лад. Он заботился о моей безопасности, это факт. А еще в тот день, когда приезжал его отец, назвал меня своим другом.