– Ты спал здесь?

– Да.

– Почему?

– Потому что мне не нравилось, что ты одна.

– Уф. – Она закрывает глаза и откидывает голову назад. – Очень романтично.

– Мне не нужно было ничего обдумывать.

Она наклоняет голову:

– Да? Ты поэтому сидел там, хлопал глазами и спрашивал про морковку?

Я не могу сдержать смех:

– Про морковку мне действительно интересно узнать. Но хлопал глазами я потому, что пытался оценить ситуацию и понять, как следует реагировать. Извини, что промолчал. Мне следовало о многом сказать.

С тяжелым вздохом она опускается к противоположному дверному косяку, и мы оказываемся лицом к лицу.

– Однажды, соврав о противозачаточных, от тебя залетела женщина, перевернувшая твою жизнь с ног на голову, так что я понимаю, как могла напугать тебя забеременевшая няня, по ее словам, принимающая противозачаточные.

Я хмурюсь:

– Уилла…

– Клянусь, я не лгала. Клянусь, я пью таблетки. Уинтер предположила, что из-за желудочной инфекции и рвоты могло все нарушиться, и пусть я думала о том, что когда-нибудь мы заведем миллион детей, я не шла на это специально, хотя на самом деле не так уж и расстроена; а еще это звучит ужасно, потому что я не хочу заманивать тебя в ловушку, так что…

– Уилла!

Ее глаза расширяются, и она откидывается назад. Я протягиваю руку и кладу ее босые ноги себе на колени.

– Еще немного, и у тебя легкие откажут, если будешь говорить такими предложениями, детка. И нет никого другого, с кем бы я предпочел оказаться в ловушке.

Она моргает, а я вожу пальцами по изгибам ее ступней и лодыжкам.