– Судебные разбирательства длились несколько месяцев. Спустя год после вынесения приговора девушка окончила школу и покинула родной город, поступив в колледж на другом конце страны. Ее можно понять… маленькие города ужасны, а подростки жестоки…

– Ее травили? – с сожалением догадалась Ви, на что Миллс слабо кивнул.

– Я пытался как-то приглядывать за ней, поддерживать. Но, конечно, не мог заниматься только этим. Громкое дело добавило уйму работы для местного шерифа. Я в тот год форму почти не снимал, все время проводил на службе.

– А что с парнем? По телику говорили, ему дали пожизненный срок. Он правда сделал все те ужасные вещи?

– Как я понял, не совсем… Но зачем-то взял вину за все на себя. В том деле все было слишком… неоднозначно. Слишком много пробелов для меня, но присяжные решили по-своему. А пару лет назад осужденный погиб при пожаре в тюрьме.

– Ужас… – удрученно прошептала Вивьен, задумавшись о судьбе двух совершенно незнакомых ей людей, но почему-то задевших за живое.

Каково это – потерять любимого человека? Не просто расстаться, не просто отпустить, а потерять насовсем, без единого шанса вернуть? Без шанса вновь взглянуть в родные глаза, услышать любимый голос, ощутить теплые объятия самого близкого человека? Без шанса попрощаться и суметь привыкнуть к жизни без него? Лишиться части себя, словно оторвать от души кусок? Даже от мыслей о масштабе такой боли у Вивьен похолодело в груди, а к горлу подобрался скребущий ком.

– Думаешь, девушка по-настоящему его любила? И это не было больной созависимостью, как ты сначала сказал?

– Я, конечно, не психолог. Но знаешь, в те моменты, когда она разговаривала со мной, то не казалась… какой-то ненормальной, как ее пытались выставить в суде и СМИ. Она казалась крайне несчастной, – делился Миллс рассуждениями, взъерошив влажные волосы. – Хотя они оба были достаточно молоды, не знаю, осознавали ли они свои чувства и все, что происходило, в полной мере. Впрочем, влюбленные и сумасшедшие… разница порой не так велика, – озадаченно хмыкнул он, вспоминая, как сам недавно лез в окно к Вивьен, не боясь ни бушующей метели, ни высоты, ни смерти. И понимал, что сделал бы это снова.

– А что с девушкой сейчас?

– Насколько мне известно, окончила колледж, переехала в Ванкувер… – ответил Миллс, глядя на стыки темно-серой плитки в полу. – Последний раз мы общались, когда я сообщил ей о его смерти.

– Страшно представить, – вздрогнула Вивьен, обняв себя за плечи. – Наверное, тяжело было?

– Да… Такую новость невозможно подать легко.

– Как думаешь, она оправилась?