– Больше никто не причинит тебе вреда. Никогда, – заверяет он меня.

И я ему верю. Теперь у меня есть Богдан. И больше мне бояться нечего.

Глава 40

Глава 40

Богдан

Неконтролируемая ярость наполняет меня, как яд разливается по венам и добирается до сердца, заставляя его биться в тысячу раз сильнее. Мне хочется найти этого подонка и убить собственными руками. Он истязал Миру много лет. Каждый божий день он заставлял ее проходить через ад.

Я крепче сжимаю Миру в объятиях. Она дрожит и всхлипывает, а по лицу текут слезы. Рядом с ней никого не было. Господи, вместо того чтобы просто радоваться детству, она подвергалась насилию со всех сторон. А мать? Да что за человек может так поступить с собственным ребенком?!

Касаюсь подбородка Миры и, мягко подняв ее голову, целую в лоб.

– Она права, я виновата.

– Нет! Нет! – яростно заявляю я. – Ты ни в чем не виновата. Виновата твоя психичка-мать и маньяк, который с тобой это сделал.

– Я виновата в том, что послушала его и отказалась рассказывать всем, что со мной происходит. Я ведь видела, как относятся ко мне родители Макса, и все равно молчала. – Мира опускает голову.

– Посмотри на меня, – прошу я. Провожу рукой по ее щеке, и она прислоняется к моей ладони. – Ты не виновата и не должна была что-то кому-то доказывать. Твоя мать должна была сделать это за тебя. А ты была ребенком.

Суть нашего чертова общества: если проблемы не касаются тебя, значит, можно их игнорировать. Сколько раз ее соседи слышали крики, мольбы о помощи? Сколько чертовых раз они могли прийти и спасти ее? Но проще же закрыть глаза и притвориться, что ничего не было. Ведь так не придется брать на себя ответственность.

Мира переводит дыхание.

– Родители Макса забрали меня жить к себе. Я благодарна им за все, что они сделали для меня. Папа был на каждом допросе у следователя и, как только видел, что я начинаю выходить из себя, сразу прекращал его. Макс спал каждую ночь рядом со мной, точнее, притворялся, что спал, и молча наблюдал за мной. А мама всегда пыталась как-то взбодрить. Но я молчала. Они очень много сделали для меня.

Мира обнимает меня так крепко, словно я могу испариться. Целую ее в шею и ласково провожу ладонью по спине.

Хрупкая. Нежная. Сумасшедшая. И моя.

Больше не отпущу ее и никому не позволю причинить вред.