Когда мы оказываемся достаточно далеко от ранчо, беру поводья и натягиваю, чтобы лошадь остановилась. Рэйчел оглядывается по сторонам и замирает, когда лучи уходящего солнца преломляются в кронах деревьев и касаются ее лица. Она откидывает голову на мою грудь и шепчет:

– Здесь так красиво.

– Пожалуй, то немногое, что действительно достойно внимания.

– Я буду скучать по этому, – у нее появляется улыбка. – Я тут подумала, что могу остаться и подождать, пока мистер Уитакер поправится. Ты не будешь один.

– Нет, ты уедешь, – слова срываются слишком грубо, и Рэйч поникает. Беру ее ладонь и подношу к губам, чтобы оставить нежный поцелуй. – Прости, просто все навалилось.

– Я понимаю, – уголки ее губ дергаются.

– Ты уедешь послезавтра, выучишь свой сценарий и покажешь всему миру, чего достойна. Я буду сходить с ума без тебя каждую секунду, а потом приеду в Лос-Анджелес и восполню все, что мы потеряли.

– Может, я провалюсь и приеду заедать обиду ребрышками Наоми.

– Нет, Рэйчел, ты добьешься своего, – беру ее за подбородок и приподнимаю голову, чтобы заглянуть в глаза. – Прекрати сомневаться в себе и думать, что ты чего-то не достойна. В этом мире нет ничего, что тебе не покорилось.

– Например, сердце одного Чемпиона, – шепчет она, касаясь моих губ.

– Оно принадлежит тебе уже очень давно.

Улыбнувшись, наклоняюсь и нежно целую ее. Растягивая каждую секунду, запоминаю и сохраняю в своем сердце и памяти, чтобы в самые тяжелые моменты, когда ее не окажется рядом, я мог вспомнить свет, исходящий от нее, и не увязнуть в своих страхах. Чтобы мог себе напомнить, ради чего мне стоит продолжать бороться.

Лошадь под нами дергает головой и продолжает жевать траву, сожженную беспощадным сентябрьским солнцем. Мы остаемся на своем месте и наблюдаем, как последние лучи солнца скрываются за горизонтом и поле постепенно накрывает темнота, а затем в таком же неспешном ритме возвращаемся на ранчо. Меня одолевают сотни эмоций и буквально разрывают душу. Я переживаю за отца, злюсь на мать и в то же время скучаю по Рэйч, хотя она еще рядом со мной. Я не могу просить ее остаться, но и отпустить безумно тяжело, потому что снова останусь один. Джорджтаун станет для нее болотом, которое затянет в свои сети так же, как это произошло со мной. А она должна сиять.

Снимаю с лошади седло и перекидываю его через ограждение. Накладываю еще немного сена и перед тем, как закрыть загон, еще раз поглаживаю ее морду, отчего она фыркает и принимается за еду. Амбар вдруг заполняет голос Стивена Тайлера. Оглянувшись, замечаю, как Рэйч медленно пританцовывает и подпевает.