Светлый фон

Спокойствие Карана Чакила… Я знала его вкус. Но также знала, что за мрачным взглядом скрывался страшный человек. Как будто мог бы править миром, если бы освободил этого человека. Возможно, это детская мысль, но это было именно так. Когда я вышла из кафе, мне показалось, что я иду не по земле, а по вершине облака пыли. Каждый шаг был напрасным. То, что я узнала, было вредно для моего тела. Его бросила мать, бросил отец, ко всему прочему мать покончила жизнь самоубийством. И прямо у сына на глазах. Более того, Каран был еще маленьким мальчиком, когда испытал это. А теперь… Успешным молодым бизнесменом.

Стараясь не наступать на линии брусчатки, я достала телефон из кармана джинсов, зашла на голосовую почту и поднесла телефон к уху. После небольшого шума я услышала голос своей матери: «Мерве? Я не могу связаться с тобой, дочка. Где ты? Я волновалась о тебе. Позвони мне, когда возьмешь телефон. Не задерживайся, ладно?»

«Мерве? Я не могу связаться с тобой, дочка. Где ты? Я волновалась о тебе. Позвони мне, когда возьмешь телефон. Не задерживайся, ладно?»

Мои шаги были неровными, я не обращала внимания на людей, проходящих мимо. Встала посреди тротуара, и теплое чувство медленно спускалось из сердца в желудок, наполняя меня. Тяжело сглотнув, я еще раз прослушала сообщение. Еще раз… Еще раз… Единственное, о чем я думала, прослушивая его, был Каран. Это был первый раз, когда я почувствовала заботу. Единственным отвлекающим силуэтом стало безупречное лицо Карана.

Сердце опустило ставни. На этот раз я страдала не за себя, а за Карана.

 

 

– Могу одеться, как захочу, спасибо большое, – проворчала я себе под нос.

Я всю ночь думала о том, что узнала о Каране. Этим вечером я собиралась поужинать в ультрароскошном доме Чакилов, снова играя роль маленькой возлюбленной. Но не могла сказать, что меня это не устраивало. Потому что не знала, как держаться подальше от Карана.

«Даже если бы мы знали, у меня такое чувство, что все равно не смогли бы держаться подальше, – усмехнулась другая Мерве. – И я умоляю тебя, пожалуйста, не одевайся, как на похороны».

Даже если бы мы знали, у меня такое чувство, что все равно не смогли бы держаться подальше, И я умоляю тебя, пожалуйста, не одевайся, как на похороны».

В дверь моей комнаты постучали, затем она открылась, и, не дождавшись ответа, Дефне просунула голову и посмотрела на меня.

– Мерве, наша тетя Шермин придет вечером на ужин. Послушай, мать дала мне тысячу предупреждений, чтобы я уговорила тебя. Сегодня вечером мы не можем сесть за стол без тебя, – сказала она, закатывая глаза. Дефне вошла и закрыла дверь. – Ты же знаешь тетю Шермин. Она открывает рот и закрывает глаза. Умоляю, наши жизни в твоих руках.