В какой-то момент обе мои руки скользят вверх по ее телу, желая погладить груди. Я поднимаю глаза, чтобы понаблюдать за каждым эротическим толчком, который приближает ее к экстазу, а затем опускаю одну руку и погружаю в Сидни свои дразнящие пальцы.
Сидни ахает:
– О боже… Оливер…
Я знаю, когда она близка к оргазму. Это понятно по тому, как ее бедра сжимаются вокруг моего лица, а руки теребят мои волосы. Ее стоны временно стихают, как драматическая прелюдия к крещендо[51].
Сидни прижимается к моему языку, и когда наши стоны сливаются, я испытываю наслаждение от ее удовлетворенности. В последнее время я понял, что мы оба достигаем оргазма довольно быстро, – как будто находимся в спешке за ощущениями и чувствами, которых в прошлом, думали, уже не получим.
Сидни медленно опускается, ее слезы манят меня поползти вверх по ее телу и расцеловать их, пока они не исчезнут.
– Все в порядке. Я здесь, Сид.
Я пишу слова любви на ее лице, прогоняя воспоминания, которые пытаются украсть ее у меня.
– Займись со мной любовью. Пожалуйста.
Я не колеблюсь, освобождаюсь от боксеров и толкаюсь внутрь. Прижавшись лбом ко лбу и не сводя глаз, я двигаюсь жесткими, обдуманными движениями, нуждаясь почувствовать самые потаенные уголки ее тела.
– Ты со мной?
Она кивает, обхватывая ладонями мои щеки.
– Я с тобой.
Мне крайне важно знать, что она здесь, а не… там.
Я целую ее изголодавшимися губами, наши языки вступают в поединок и танцуют, а наши тела двигаются вместе в идеальном ритме. Наша близость не имеет себе равных. Мы так искусно сплетены и растворяемся друг в друге, что, кажется, ничего другого не существует.
Когда удовольствие охватывает меня, я со стоном падаю на Сидни и начинаю осыпать поцелуями ее Млечный Путь из веснушек. Покусывая мочку уха, я тихо шепчу:
– Я любил тебя раньше, я люблю тебя сейчас, и я буду любить тебя до конца своих дней.
Я перекатываюсь рядом с ней и притягиваю ее к себе, пока торопливые удары наших сердец становятся более спокойными. Сидни мгновенно засыпает, прижавшись ко мне, и я в последний раз целую веснушчатый изгиб ее шеи, загадывая свое желание.
Она – воплощение любого желания.