Сидни и Алексис временно переехали к нам, пока в их собственном доме идет ремонт. Это займет много времени, ведь хозяйская спальня была превращена в руины и пепелище. К счастью, пожар был потушен до того, как пламя распространилось слишком далеко и причинило больший ущерб остальным комнатам.

И я совсем не жалуюсь на то, что Сидни каждую ночь находится в моей постели.

Даже Афина прониклась к ней и ее кошке симпатией. Хотя Алексис все же старается избегать озорную енотиху. Обычно ее можно найти прячущейся в комнате Гейба под его кроватью или за диваном. Я надеюсь, что однажды эти двое животных смогут сблизиться, поскольку они будут соседями всю жизнь.

Гейб протискивается через парадную дверь, Табита плетется за ним, а Сидни ерзает рядом со мной, у нее перехватывает дыхание при виде его.

Он наш герой.

Лорна тоже. Соседка побежала за Гейбом, предупредив его о ситуации, которая едва не привела к летальному исходу. Мой брат, недолго думая, схватил свой перочинный нож и прыгнул в пламя, чтобы спасти нас. Ни один из нас не был бы сейчас здесь, если бы не их сообразительность и смелость.

– Еще раз спасибо за все, – бормочет Гейб Табите, стоящей в дверях в таком же черном и длинном пальто, как и ее волосы. В глазах девушки появляется влюбленное выражение, когда Гейб наклоняется ближе к ней, чтобы поцеловать ее лоб, нос и розовые губы. – Ты была моей опорой.

Табита закрывает глаза, ее пальцы обвиваются вокруг его запястий, а улыбка становится еще ярче.

– Я просто очень рада, что с тобой все в порядке.

Мы стали свидетелями интимного момента. И это знакомая близость – та, к которой я стремился и страстно желал. Это сокровище, которое выпадает раз в жизни; настоящий подарок и падающая звезда, отделяющаяся от всех остальных и летящая свободно. Я улыбаюсь вместе с ними.

– Стукнись кулачками с Хоуп за меня, – поддразнивает Гейб, в последний раз целуя ее в лоб и отстраняясь, подмигнув. – Я позвоню тебе вечером.

Зачарованный кивок – вот ее ответ. Прежде чем уйти, Табита дружески машет нам, пока мы смотрим на них сверху вниз через перила.

В итоге Гейб закрывает за ней входную дверь, в нерешительности прижимая руку к окрашенной в хаки стали. Склонив голову, напряженные от эмоций, мы ждем, когда он повернется к нам лицом. Он собирается с мыслями – обуздывает разнообразные чувства, которые, несомненно, бушуют в нем.

У Сидни, похоже, кружится голова, она вот-вот перевалится через металлические перила, поэтому я успокаивающе касаюсь ее плеча и ободряюще сжимаю.

Гейб, наконец, поворачивается на месте, тяжело вздыхая. И когда его взгляд скользит между нами, поначалу нечитаемый, на губах появляется усмешка, и эти глаза искрятся любовью.