Никогда не отпускай меня, Брант.

Мой мозг – подлый зверь. Трясущимися пальцами я провожу по волосам и сжимаю их.

– Это неправильно. Это ужасно. Я стою прямо перед тобой, изо всех сил пытаясь не сломаться, – шепчет он. – Когда ты будешь в самолете и в голове все прояснится, ты поймешь, что сделала правильный выбор.

Он прав.

Мне нужно уехать.

Это к лучшему, Джун.

Но я все еще не могу заставить свои ноги двигаться.

– Иди, – задыхаясь, говорит он. Брант отворачивается от меня, сцепив руки за головой, словно ему невыносимо больно смотреть, как я ухожу. Мышцы на его спине пульсируют в агонии. – Пожалуйста.

Я качаю головой, захлебываясь душераздирающими рыданиями. Быстро повернувшись, я зажимаю рот рукой – рукав моей длинной рубашки мигом намокает от соленых капель. Я бреду к брошенным чемоданам, а затем наклоняюсь, чтобы взять за ручку один из них.

Все еще прижимая руку ко рту и сдерживая рыдания, я тащу чемодан к двери. Он царапает пол имитируя звук моего разбивающегося сердца.

В этот момент я чувствую его.

В этот момент он возникает сзади и обхватывает меня за талию, зарываясь лицом мне в шею.

– Я пытаюсь быть сильным, потому что знаю, что так будет лучше для тебя, – признается он срывающимся на каждом слове голосом. – Но я не предназначен для этого, Джун. Я не предназначен для жизни, в которой нет тебя.

Мои сдавленные рыдания вырываются наружу. Я поворачиваюсь и бросаюсь ему на грудь. Он крепко сжимает меня, плача вместе со мной; мы оба дрожим, скорбим и сокрушаемся.

– Ты всегда была рядом, – говорит он и, стиснув зубы, начинает поглаживать мои волосы. – Всегда были «мы с тобой», и я буду таким потерянным без твоих объятий, звука твоего голоса и твоей милой улыбки. – Он сжимает меня в крепких объятиях. – Но я слишком долго был эгоистом. Я должен позволить тебе взлететь.

– Пойдем со мной, – рыдаю я в его футболку. – Лети со мной.