Это была не совсем песня о любви, и не о расставании, и не о слиянии душ и тел, а своего рода синтез всех трех элементов, наполненный кровью, сердцем и душой. Своего рода музыкальная ненависть, обернутая в нежнейшее любовное письмо.

Обнажая плоть и кости, мы обнажаем изнанку похоти, потребности и глубинного желания. Вот что написал об этом один из критиков, и эти слова глубоко засели во мне.

Другой назвал ее Гимном совершенного греха.

И они оба были правы. Потому что глубоко под этой завесой похоти, нужды и желания таилась такая душевная боль, что у меня забегали мурашки.

Когда я слушала эту песню, мне казалось, что мое ноющее сердце распахнуто настежь; оно обнажено и выставлено на всеобщее обозрение. Как рана, которой так и не удавалось никак затянуться, потому что при каждой ее попытке залечиться я бередила ее, пока она не начинала кровоточить… и так по кругу.

Я поняла, что плачу, только когда по моим щекам потекли слезы, которые настолько затуманили зрение, что я не могла разглядеть Деви прямо перед собой.

– О, милая, – сказала она, едва различимая за пеленой слез. – Нужно ее выключить.

– Нет, – выдавила я, вытирая слезы. Слава богу, что я в темных очках. – Просто пусть играет.

Я так давно не плакала, что уже и забыла о том, каково это.

Больше двух лет.

И теперь слезы, которые я сдерживала с того ужасного дня, когда стояла у алтаря в одиночестве, наконец-то пролились. Я никогда не плакала из-за этого. Ни в тот день, ни в любой другой день после этого.

Ни разу.

Боль, которую я чувствовала из-за того, что меня бросил Джош, ничто по сравнению с нынешними страданиями.

Терзание сердца в замедленной съемке.

Почему я думала, что смогу просто уйти? Как будто от этого стало бы лучше? Как будто я могла каким-то волшебным образом избежать боли, когда мое сердце уже было занято?

Нет. Все слишком серьезно. Джесси слишком глубоко засел в моей душе.

Пока он не ворвался в мою жизнь, в мою постель, в мое сердце, я и не думала, что вновь захочу того, о чем уже даже не фантазировала. Этот мужчина был в моей голове, в крови и под кожей.

– Ты была права, Дев. Я жила так, словно меня нельзя полюбить. Я по уши влюблена в Джесси, но, боюсь, он не сможет ответить мне взаимностью, потому что я не создана для любви или что-то в этом роде.