Я хорошо проводила время с ними троими, пока они ели чили и обсуждали какой-то сторонний проект, над которым работал Дилан. По-видимому, он собирался стать моделью нижнего белья. Что не стало такой уж неожиданностью. Я видела этого мужчину в килте.
Покончив с чили, ребята наполнили свои бокалы «Маргаритой» и удалились. Может быть, Эль попросила их уйти, не знаю. Но когда мы остались на кухне одни, она сказала:
– Он стал инициатором разрыва. – Она посмотрела на меня невозмутимым взглядом. – Зная Джесси, могу предположить, что он из уважения ко мне заставил тебя поверить, будто наш разрыв был обоюдным. Но это не так. Он знал, что все между нами как-то не задалось, и порвал со мной. Я этого не понимала, по крайней мере, тогда. Теперь понимаю. Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя. Сейчас все в норме. Это все, что тебе нужно знать.
Я обдумывала услышанное.
Я оценила ее честность. И то, что она была достаточно высокого мнения обо мне, раз решилась поведать об этом. Не говоря уже о том, что ей потребовалось мужество, дабы признаться в этом вслух.
Но когда я посмотрела в ее стальные глаза, то вспомнила нашу стычку в дамской комнате, произошедшую всего несколько дней назад, и мне стало интересно,
– Хорошо, – сказала я. Казалось, мне больше нечего добавить, хотя я чувствовала, что есть некоторая недосказанность. Я просто не совсем понимала, в чем именно.
Пока я наслаждалась гостеприимством Эль, то поняла, что она все же не в восторге от моего присутствия. И мне не на что обижаться. Несмотря на все это, она была прекрасной хозяйкой, что только напомнило мне о ее крутости и профессионализме, тогда как я все еще была неопытной девчонкой. Такой неуверенной. Полагаю, она чувствовала себя так, словно к ней на кухню вторгся враг, но при этом вела себя довольно уважительно.
Она через многое прошла с Джесси: слава, пресса, женщины. И Кэти Блум не удастся заставить ее попотеть.
Возможно, мне стоило бы кое-чему научиться у нее. Хотя я сомневалась, что в ближайшее время она посвятит меня в секреты, скрывающиеся за ее серо-стальными глазами.
Я не хотела злоупотреблять гостеприимством, так что, вероятно, мне пора было двигаться дальше. Перед этим я извинилась и пошла в туалет для гостей, где проверила свой телефон, который все время, пока я ела кукурузный хлеб, вибрировал.
Это был Джесси.
Очевидно, он получил весточку от Флинна.
Я написала Джесси, что нахожусь в Лос-Анджелесе, но не объяснила, почему я здесь. Кроме этого, я с ним не общалась, потому что тогда было бы сложнее сосредоточиться на том, что я сделала неправильно, и на том, как все исправить. Но вместо этого я раздумывала, что стоит сказать в ответ на его сообщения. Я даже подумать не могла о том, чтобы позвонить ему. Но мне показалось несправедливым оставлять его в неведении.