–
Остановившись на середине фразы, Джереми поцеловал меня. Я не сопротивлялась. Мне стоило отойти назад, на безопасное расстояние, но я этого не сделала. Мое тело податливо прижалось к нему. Его руки притянули меня настолько близко, насколько это было возможно. Я отвечала на его просьбы и слова поцелуями, покрывая ими его лицо. Горячее дыхание обжигало кожу, но и не позволяло потерять рассудок. Сбавив расстояние между нами, его руки укутали мои плечи, осторожно поглаживая их. Объятия Джереми были теплыми и внимательными.
Наконец он сбавил темп, отстранившись от меня меньше чем на метр.
На глаза навернулись слезы.
– Че-е-ерт, прости. Это было лишним, да?
– Я… я не знаю. Я запуталась, – нарастающая тревога била по ушам.
Я снова замерла. Оказалась там, где меня не должно было быть. Только я начала собирать себя по частям, как вновь стала рассыпаться. Меня пугала близость с Джереми, но в то же время приносила спокойствие, которого так давно не хватало.
Внезапное смятение захватило меня среди этих стен, сделав заложником своих же действий. Я плотно сжала губы, пытаясь перевести беспокойство с напряженного тела и тех мест, где все еще обжигали касания парня.
Мы молча стояли друг напротив друга некоторое время, пока очередной вопрос Джереми не застал меня врасплох:
– Эти слова из пьесы. Они же были посвящены кому-то другому?
Я боялась поднять глаза, поэтому молча кивнула.
– Мне жаль. Мне так жаль, что я тебя в это втянула.
– Посмотри на меня, – Джереми оплел мое лицо своими горячими ладонями. – Даже если это и так, тогда этот поцелуй ничего не значит.
– Ничего не значит, – повторила я за ним. – Все это так неправильно. Мне не нужно было участвовать в этом спектакле.
– Не нужно винить себя в том, чего ты не могла избежать. Такие, как ты выразилась, ошибки помогают нам лучше разобраться в себе и своих чувствах. – Он выждал небольшую паузу, прежде чем снова продолжил: – Я не знаю всего, что с тобой на самом деле произошло и через что тебе пришлось пройти, но знай, что я всегда буду рядом, если тебе понадобится моя помощь. Мы можем забыть об этом недоразумении, списать его на дружескую симпатию. Ты действительно прекрасна, Эмили, и достойна лучшего.
– Спасибо тебе, Джереми. За все. – Уголки моих губ приподнялись в улыбке.
Возможно, я пыталась заглушить возникшую много лет назад пустоту другим человеком. Но это было так безрассудно и глупо. Можно ли это было оправдать тем, что так я боролась, боролась со своим прошлым?