26

Кручу в руках новый телефон, куда постепенно загружаются фотографии из облака, потому что старый покоится на дне озера, куда его выбросил Богдан. Так он сказал в полиции. Хочется верить, что моя галерея даст мне ответ на несложный вопрос: между мной и Аверьяном что-то было или нет? Безусловно, он абсурден. Однако не менее абсурдно то, что уже с первых минут пробуждения я расстроилась, узнав, что привлекательный незнакомец — мой… брат. Бр-р.

Очень надеюсь, что вот-вот появится фото, на котором запечатлен наш с Аверьяном поцелуй. Как пример… Ну, или что-то в таком духе, ведь моя жизнь определенно как-то с ним связана! Иначе как объяснить этот странный интерес, пульсирующий в животе?

А вдруг я призналась ему в чувствах, которые он отверг, поскольку считает меня… сестрой? Ох, боже, как остановить этот безумный конвейер вопросов и предположений?!

Система уведомляет, что загрузка завершена: в медиатеке нет ничего, что смогло бы пролить свет на донимающую меня проблему. И все чаты в мессенджере пусты, поскольку я всегда отказывалась от создания резервной копии. Меня это до чертиков раздражает: я помню пароли и прочую мелочь, но совершенно не помню Аверьяна! Если между нами были настолько теплые и дружеские отношения, как многие говорят, то ведь мы должны были созваниваться и отправлять друг другу сообщения! Его телефон сохранен в списке моих контактов не просто так, верно?

— К тебе можно? — стучит Вероника и медленно открывает дверь моей комнаты.

— Да, проходи!

Закрыв за собой дверь, она поднимает длинный подол шелкового халата и усаживается на кровать напротив меня.

— Как дела? — спрашивает с улыбкой.

— Хорошо. — Нет, могло быть и лучше. — Спасибо за телефон. Уже настроила.

— Вообще-то, благодари не нас, а Аверьяна. Мы с папой так закрутились, что даже не подумали о том, что он тебе необходим.

— М-м.

— И ты тоже об этом не подумала, да? — смеется она тихонько. — Ты чем-то огорчена?

— Нет, я просто пытаюсь кое-что вспомнить, но пока у меня это совсем не получается.

Вероника громко сглатывает и тихим голосом спрашивает:

— Что-то важное?

— Думаю, да. Это так странно… Почему я помню всех, кроме Аверьяна?

— А-а, — вздыхает она с облегчением. — Ты об этом. Что ж, думаю, это вполне объяснимо: вы знакомы всего несколько недель, Адель. Возможно, что образ Аверьяна ещё не успел укорениться в твоем сознании… ну, или как это ещё называется? Если бы ты знала его хотя бы пару лет, то, очнувшись, наверняка бы знала, кто он.