— Все в порядке.

Он показал, чтобы я поднималась по ступенькам.

— Ты не взял наши сумки.

— Их заберут. — Я оглянулась через плечо и увидела мужчину, который вытаскивал мою сумку из машины. Он подошел к багажнику, несомненно, чтобы забрать сумку Данте. Я все еще не привыкла к тому, что за мной так ухаживают.

Внутри самолета я огляделась, отметив роскошный интерьер. Он был выдержан в кремовых и темно-синих тонах, с коврами, широкими кожаными сиденьями и столиками. Я взглянула на Данте.

— Похоже, я не заметила этого по дороге сюда, была немного не в себе, — подразнила я, надеясь вызвать у него улыбку.

Мужчина ничего не ответил, и я была шокирована его выражением лица. Невозмутимым, ничего не выражающим. Но в его глазах горел огонь агонии. Я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги, и начала дрожать.

— Данте?

Он мягко усадил меня на сиденье, пристегивая ремнем. Охваченная паникой, я начала хлопать его по рукам, вырываться. Что-то было ужасно не так.

— Прекрати. Данте, прекрати. Что происходит? Почему мы не едем домой?

Мужчина обхватил руками подлокотники, наклоняясь надо мной, словно заключая в клетку.

— Ты едешь, — сказал он хриплым голосом.

Он поднял лицо и встретился со мной взглядом. Боль ушла, и его взгляд стал спокойным. Холодным. Бесчувственным. Позади него появился кто-то еще, и я ахнула, увидев Ричарда и кошачью клетку, которую он нес. Румба была внутри и не выглядела счастливой.

Меня осенило понимание.

Он отправлял меня обратно в Канаду. Без него.

Я перевела взгляд на Данте.

— Что ты делаешь?

— Все кончено, маленькая Пчелка. Твое время истекло.

— Нет, — дико запротестовала я. — Я не испекла тебе все торты. Я должна поехать с тобой на виллу. Я в порядке. — Я попыталась оттолкнуть его, схватившись за ремень безопасности, но он накрыл мою руку, останавливая.