С тех пор как Миллер переехала в Чикаго, примерно раз в месяц она устраивает вечер экспериментов, тестируя новые рецепты для своей кондитерской. Мы с Монти всегда присутствуем. Иногда к нам присоединяются Коди и Трэвис, а порой приходят и наши друзья, играющие за другие команды. И сегодня, в свободный от бейсбола вечер, здесь собралась половина нашей команды.

Я и понятия не имел, что Кеннеди тоже придет.

– Привет, бро! – говорит Кай, огибая кухонный стол, чтобы обнять меня. – В машине что-нибудь осталось?

– Нет, Мистер-Три-Тысячи, это все.

– Заткнись.

– Ага, жди. Я буду чертовски часто напоминать тебе об этом. Мой брат только что заработал свой трехтысячный страйк-аут. Знаешь, что это значит? Попадание в зал славы.

Кай слегка качает головой, как будто это ни хрена не значит, но лишь девятнадцать других питчеров достигли этой цифры.

– Он прав, – соглашается Миллер. – Малакай, это грандиозно! Ремингтоны подтвердили, что церемония состоится в субботу вечером после дневной игры.

– Это выглядит немного нелепо. Люди лишатся вечернего отдыха, чтобы я мог отметить тот факт, что хорошо играю в бейсбол.

– Может быть, мы хотим отметить это событие, – вмешиваюсь я. – Перестань быть мелким засранцем и признай это: мой брат – один из лучших питчеров. Я хочу это отпраздновать.

– Подумай о Максе, – напоминает Миллер. – Ты его герой. Разве ты не хочешь, чтобы он увидел, чего ты достиг? Я же знаю, что хочешь.

Голубые глаза Кая блестят. Он переводит взгляд на меня, а затем – на свою невесту.

– Хорошо, – уступает Кай. – Но я делаю это только ради вас троих.

Миллер бросает на меня понимающий взгляд, потому что мы оба заслуживаем награды за наш талант объединяться против моего брата.

– Спасибо, что сходил в магазин, Исайя, – говорит Миллер, перебирая продукты, которые я купил, и вытаскивая пакеты с сахаром и мукой. – Есть какие-нибудь пожелания?

– Просто заверни мне с собой все, что останется.

– Учитывая, сколько народу пришло сегодня вечером, я не уверена, что что-то останется, но посмотрю, что смогу сделать.

Я оглядываюсь через плечо на переполненную гостиную, но Кеннеди и Макс по-прежнему не замечают моего присутствия, что чертовски раздражает: я всегда был любимчиком Макса и надеялся, что Кеннеди тоже начинаю интересовать.

– Я не знал, что Кенни здесь будет, – шепчу я Каю и Миллер.

На губах Миллер появляется понимающая улыбка.