При этих словах я поднимаю голову. Мне хочется верить, что Кеннеди действительно имеет в виду «всегда», но дело в том, что завтра она уезжает на собеседование, которого ждала всю свою жизнь. У нашего «всегда» очень ограниченные временные рамки.

Кенни не торопится меня раздевать. Наступает неловкий момент: она приседает, чтобы снять с меня ботинки, а затем и брюки. Я наблюдаю, как она подходит к моему шкафу и достает свежие боксеры, чтобы я надел их после душа.

Кеннеди поворачивается, чтобы уйти, но я хватаю ее за руку, притягиваю к себе, ставлю между своих раздвинутых ног и нежно целую в губы.

– Могу я украсть немного зубной пасты? – спрашивает она.

– Да. – Я целую ее снова. – Тебе это нужно.

Она усмехается, с притворным возмущением ударяя меня в грудь.

– Если ты хочешь сказать, что у меня неприятно пахнет изо рта, то вся ответственность на тебе. В конце концов, это твой член был у меня во рту.

– О, черт возьми, да! – Я притягиваю ее к себе и снова целую. На этот раз сильнее. – Я передумал. Не чисти зубы. Мне нравится знать, что последним там был мой член.

Кеннеди запрокидывает голову и смеется – и, боже, это чертовски красиво.

– М-м-м. И на вкус ты все еще как моя киска.

– Черт возьми, Кен! Сегодня вечером я один раз уже кончил в штаны. Ты можешь не произносить слово «киска» так небрежно, но и без всякого предупреждения?

Она уходит, направляясь в мою ванную, но перед этим оглядывается через плечо и одними губами произносит «киска», прежде чем исчезнуть.

Я чувствую прилив энергии, вскакиваю с кровати и следую за ней.

– Не чисти зубы, пока я не приму душ.

– Что? – спрашивает она со смехом. – Почему?

Я роняю свои боксеры на пол, и моя улыбка сияет, как чертова лампочка, от того, как она окидывает меня взглядом.

– Потому что, – говорю я, совершенно голый, – это чертовски похоже на семейный ритуал, который я хотел бы разделить со своей женой.

Я быстро принимаю душ, чтобы смыть с себя дневную усталость, и все это время наблюдаю, как она следит за мной через стекло. Выхожу, вытираюсь полотенцем и надеваю свежие боксеры – и все это меньше чем за пять минут, потому что, очевидно, я достиг той стадии влюбленности, когда даже стеклянная перегородка становится слишком большим расстоянием между нами.

Наверное, это все обернется для меня большой проблемой, ведь завтра Кеннеди улетит в Калифорнию.

Она берет мою зубную пасту из стаканчика у раковины и вытягивает указательный палец, как будто собирается использовать его в качестве импровизированной зубной щетки.