Прежде чем развеять ее беспокойство, я спрашиваю:

– Ты сама так считаешь? Или кто-то сказал тебе, что ты должна так считать?

Она не отвечает.

– Он заставил тебя в это поверить?

Кеннеди качает головой, пытаясь отмахнуться:

– Это был короткий разговор.

– И сколько раз вы это обсуждали?

Она отводит взгляд.

– Несколько.

Я сжимаю челюсти, но несмотря на то, как я зол на ее бывшего, мои руки продолжают нежно гладить ее кожу, пытаясь ее согреть.

Он никогда не помогал ей, не позволял учиться, исследовать или пробовать. Он никогда не говорил, что она желанна и достойна. Однако постоянно напоминал, что она неохотно идет на близость. А теперь я узнаю́, что этот урод позволил этой самой совершенной в мире женщине поверить, что она не совершенна.

– Кенни, мне абсолютно наплевать на то, как выглядит твое тело. Но я хочу, чтобы ты знала: я никогда не видел настолько идеальной для меня женщины. И если тебя так волнует размер твоей груди, то я без проблем поставлю тебя на колени, заставлю держать груди вместе и покажу, насколько они идеальны для того, чтобы я мог взять тебя между ними.

Ее губы слегка приоткрываются, в глазах загорается любопытство.

– Ты это сделаешь?

– Да, детка, я трахну твою грудь, но сегодня вечером мне нужно это. – Моя рука скользит вниз по ее молнии, пальцы проводят по шву джинсов, усиливая трение прямо там, где находится клитор.

У нее вырывается отчаянный стон, и этот звук становится только громче, когда я накрываю ее сосок ртом.

– О боже… – Ее руки зарываются в мои волосы, притягивая меня к себе. – Продолжай!

Я провожу языком по соску, прежде чем зажать его зубами и нежно потянуть. При этом Кеннеди держит меня за волосы, и я запоминаю это – еще одну вещь, которая нравится моей жене.

Вода за ее спиной становится горячее, и я опускаюсь на колени, покрывая поцелуями ее грудь, чтобы сосредоточиться на другом соске. Мои руки по-прежнему заняты расстегиванием ее джинсов. Я снимаю их, стягивая мокрую ткань с ее ног, и Кеннеди остается в одних трусиках.

Положив руки ей на ягодицы, я притягиваю свою жену к себе, чтобы поцеловать ее клитор через кружево белья. Отодвинув ткань, я провожу языком по ее лону, и она прижимается ко мне.