– Давно она здесь?

– Сегодня утром она попросила меня сходить с ней на маникюр, и у нее начались боли. Когда мы вернулись, вскоре после одиннадцати, схватки становились все сильнее и чаще, так что мы отвезли ее в больницу, а когда ее приняли, то поняли, что роды начинаются. Два часа назад я вошла с ней в родильную палату, но ничего не произошло. Сейчас мне пора обратно к Джемме, они уже готовы к операции, – говорит она, глядя на часы. – Эшфорд, я рада, что ты здесь.

89 Джемма

89

Джемма

Я умру, я знаю. Никакое человеческое существо столько боли не выдержит.

Акушерка, похоже, со мной не согласна.

– Так, хорошо, теперь, когда почувствуете схватку, попробуете тужиться, хорошо?

Признаться, я уже не в состоянии различить, когда у меня схватки, а когда нет.

– Я не могу-у-у-у…

Не знаю, сколько я уже здесь лежу вот так, с ногами на подставках и без малейшего прогресса.

И уже без сил.

Еще только Эшфорда не хватает. Да, в какой-то момент медсестра подошла к моей маме и сказала, что прибыл некий Эшфорд Паркер, который утверждает, что он отец ребенка.

Я посмотрела на маму сквозь слезы и все, что смогла сделать, – это покачать головой и сказать «нет», прежде чем закричать от очередного приступа боли.

Затем врач объявил:

– Дальше пяти сантиметров не продвинулись, а схватки уже слишком частые. Готовьте операционную, сделаем кесарево сечение.

Мама идет сообщить папе, и, когда возвращается, ей достаточно посмотреть мне в глаза:

– Да, Эшфорд там, с папой.

– Его не должно быть здесь.

Она сжимает мою руку, пока акушерка везет каталку в операционную.