Когда медсестра возвращается, я уже делаю шаг к ней, но она снова меня останавливает:

– Сожалею. Пациентка не хочет вас видеть.

– Это невозможно! – возражаю я.

– Так или иначе, я советую вам присесть и подождать, – не допускающим возражения тоном говорит она, так что, фыркнув, я сажусь на один из стульев в коридоре, сложив руки на груди, но внутри меня все горит.

Ни Харринг, ни Сесиль, ни моя мать не осмеливаются ничего мне сказать, потому что почувствовали это.

К моему стулу приближаются шаги, и кто-то садится рядом.

– Помнишь, как я тебе сказал, что, если моя дочь будет страдать из-за тебя, ты за это поплатишься?

Я поворачиваюсь и вижу слева от себя Ванса.

– Если я скажу, что уже расплачиваюсь за это, вы мне поверите?

По его лицу ничего невозможно разобрать.

– То, что ты сейчас здесь, говорит мне, что Джемма чего-то не знает. Эта женщина, Порция, ничего для тебя не значит, так?

– Для меня всегда существовала только Джемма. Но она не дала мне шанса все объяснить. – После краткой паузы я спрашиваю: – Почему никто мне не сказал, что Джемма беременна?

– Это был ее выбор, и мы с Карли уважаем его. Лично я с ней не согласен. Я считаю, что принять на себя ответственность за ребенка – твое право и твой долг. Невероятная радость, но и постоянная тревога. Посмотри на меня, моей дочери двадцать шесть лет, она вышла замуж, собирается рожать, но для меня она все еще маленькая девочка, которую нужно оберегать и жалеть. И это никогда не изменится.

– Я этого хочу больше всего на свете, – бормочу я, уставившись в пол.

Ванс хлопает меня по плечу, и я понимаю, что он понял.

Мы молчим и ждем, и так проходит несколько часов. Солнце уже зашло какое-то время назад, когда к нам подходит Карли и сообщает: они будут делать кесарево, скоро ее повезут в операционную.

Слово «кесарево» меня настораживает.

– В операционную? Что-то пошло не так?

Она качает головой:

– Плод находится в правильном положении, схватки частые, но растяжение недостаточное. У нее отошли воды, но, несмотря на капельницу, дальше пяти сантиметров плод не двигается. Врач решил прибегнуть к кесареву сечению, но мне он не показался обеспокоенным.