Он поднял брови. Клянусь, уголок его губ дрогнул.

– Ты запрещаешь мне жить во всем Лос-Анджелесе?

Я решительно кивнула.

– Да.

На секунду мне показалось, что Рид сейчас развернется и уйдет, но он этого не сделал. Он посмотрел на меня, и морщина у него на лбу разгладилась.

– Я купил это место в прошлом месяце. Раньше оно называлось «Критерион».

Я кивнула.

– А ты переименовал его в «Королеву».

Точно в насмешку.

Он снова кивнул, выжидательно глядя на меня. Я скрестила руки.

Рид разочарованно вздохнул.

– Это мой широкий жест, Джемма. Я хотел дождаться июня, когда ремонт закончится, и тогда показать тебе театр. Ты не представляешь, каких мучений мне стоило держаться от тебя подальше.

Я прикрыла лицо ладонями, точно стараясь удержать месяцами копившиеся желания и надежды на то, что все будет хорошо, которые рвались наружу. Пожалуйста, пусть все окажется наяву.

Рид погладил меня по волосам и заглянул мне в глаза.

– Я столько всего хотел тебе сказать. Прости. Я скучаю по тебе. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я не могу дышать без тебя.

У него затрепетали ноздри.

Груз, который камнем давил мне на сердце – так долго, что я о нем забыла, – упал, и я снова могла свободно дышать. На глаза навернулись слезы. Он смотрел на меня – его губы растягивались в улыбке, а в моей груди разливалось тепло.

– Значит, я все еще нравлюсь тебе? – выдохнула я, смеясь и плача одновременно.