– Да уж, эту толпу в узде не удержать. – Ее пробирает дрожь; без накидки холодно. Она садится поближе к очагу. – Что вам известно о пьесе?

– О господи! – вздыхает Бэкон. – Идею подал Кафф, ее подхватили остальные, и Меррик… и этот Горджес. Ваш брат даже не пытался им помешать. Кажется, он впал в своего рода… – Энтони поджимает губы, будто опасаясь ненароком проговориться.

– Безумие. Можете говорить прямо, Энтони. Все так думают.

– Его душевное состояние действительно напоминает манию.

– Да, либо мания, либо полная инертность. Ни в том ни в другом случае его невозможно урезонить.

– Жаль, здесь нет Блаунта. Его бы Эссекс послушал.

– Вы не одиноки в своих сожалениях, – с болью произносит Пенелопа. Ее возлюбленный далеко, как будто улетел к звездам. Она вспоминает его метафору про стрелку компаса и полюс, но это не приносит утешения. – Так что с пьесой?

– Они хотят заплатить актерам сорок шиллингов, чтобы те сегодня выступили. Я пытался им помешать.

– Сорок шиллингов! Это же плата за месяц.

– Предполагаю, сделка уже заключена, и о пьесе вскоре станет известно. Они надеются собрать еще больше людей в поддержку вашего брата, заставить весь Лондон приготовиться.

Нет нужды произносить вслух, к чему следует готовиться. За годы тайных переговоров с целью обеспечения будущего рода Деверо Пенелопа никогда всерьез не думала, что до этого дойдет.

– Думаете, Сесил действительно хотел посадить на трон инфанту, как утверждает дядя Ноллис?

– Поддержать претензии католички на престол на вид сущее безумие, – отвечает Бэкон. – Вероятно, Сесил увидел какое-то политическое преимущество. Да, я думаю, такое возможно.

Снаружи раздается шум. В комнату врываются Эссекс и Саутгемптон, раскрасневшиеся и взвинченные. Эссекс на чем свет стоит поносит Сесила, пытаясь раскурить погасшую трубку:

– Мы уберем этого гада вместе с его кликой. Если понадобится, силой. Сесилу плевать, что люди на улицах голодают, его интересуют лишь злобные интриги. Я спасу ее от него. – Он вращает глазами: – Сесил, Рэли – все они желают моей смерти… и остальные тоже.

– Робин… – Пенелопа пытается обнять его за плечи, однако он сбрасывает ее руки.

– Ты не понимаешь. – Брызги слюны попадают ей на лицо. – Тебе не приходилось держать в руках меч и сражаться за жизнь. Думаешь, у тебя есть ответы на все вопросы? Ты лишь женщина.

Пенелопа еле сдерживается, чтобы не одернуть его, но вовремя смягчает тон:

– Добиться желаемого можно и мирным путем.

– Ты сейчас говоришь как Сесил. – Эссекс швыряет трубку через всю комнату: – Даже эта чертова штука меня не слушается!