Расстегнув оранжевую папку, Аннализа вынула первый из пяти холстов, которые хотела показать классу. Чтобы подготовить почву, она начала с картины, указавшей ей правильный путь. Рассказала, как ее поразило, когда она увидела, как Nonna тянется к Уолту, объяснила, чему именно научило ее новое открытие. Она даже поделилась тем, как виделась с Томасом на Гавайях. Разве можно было скрывать, что именно события из жизни повлияли на ее творчество? И все благодаря советам Шэрон.

Немного расспросив о том, какими она пользуется приемами, художники разразились аплодисментами. Аннализа раскраснелась от гордости. Таким же образом она рассказала об остальных картинах, описывая, откуда брала вдохновение, но больше времени уделяя историям людей, которых она рисовала.

После занятия Шэрон помахала всем на прощание и спросила:

– Аннализа, можно тебя на пару минут?

– Конечно.

Аннализа похолодела от страха, что Шэрон опять разобьет ей сердце своей жестокой правдивостью.

Когда ученики все до одного вышли за дверь, Аннализа приблизилась к Шэрон с папкой в руках.

Учительница одарила ее такой ласковой улыбкой, что у девушки захватило дух.

– Мне очень нравится то, что у тебя выходит, – сказала Шэрон. – Особенно хороша картина с Томасом. Пока она моя самая любимая.

Аннализа просияла.

– Я очень стараюсь.

– Нет, – возразила Шэрон, – ты не стараешься, а действуешь. Если принесешь до конца года еще десять картин не хуже этой – самых лучших картин – то в следующем апреле они будут висеть на этой стене.

– Вы не шутите? – У Аннализы чуть не подкосились ноги.

– Не шучу. – С лица Шэрон не сходила эта волшебная улыбка. – Ты одна из самых талантливых и трудолюбивых художниц из всех, кого я когда-либо видела. Пойми меня правильно: ты пока молода, и тебе есть куда расти, но в твоих работах я вижу опыт и мудрость человека намного старше твоих лет. Я не говорю, что однажды ты станешь хорошей художницей – ты уже хорошая художница, и я почту за честь, если примешь участие в моей выставке. По правде говоря, без тебя она будет неполной. Что думаешь?

Аннализа едва слышала, как ее папка упала на пол. Девушка не верила своим ушам. Волной нахлынуло осознание того, что благодаря упорному труду она осуществила собственную мечту. Больше не надо гнаться за тем, чтобы стать настоящей художницей. Перед ней только что открылась дверь в будущее. Шэрон Максвелл, одна из лучших художниц восточного побережья, сама признала, что принимает Аннализу Манкузо в их ряды.

– Я мечтаю об этом больше всего на свете! – наконец выпалила Аннализа и бросилась Шэрон на шею. – Спасибо!